Мать Грейс встала.
Вслед за ней поднялся и Барлоу.
– Мне нужно попи́сать. – Скривившись, она прижала руку к животу. – Есть где здесь попи́сать? Мне очень нужно.
Барлоу кивнул Эдне Ваноф, коренастой женщине небольшого росточка, которая тоже входила в число избранных учеников, и та повела Мать Грейс в туалет, расположенный в дальнем конце комнаты. Мать Грейс ступала неуверенно, опираясь на руку Эдны и ошеломленно поглядывая по сторонам.
– Боже! – раздался с другого конца комнаты ее громкий голос. – Я просто лопну, если не попаду сейчас в туалет.
Тяжко вздохнув, Барлоу опустился на свой неудобный стульчик.
Труднее всего ему да и другим ученикам было понять и принять причудливое поведение Матери Грейс после транса. В такие моменты она ничем не походила на духовного лидера – обычная старуха, лишенная даже зачатков величия. Пройдет каких-нибудь десять минут, и она вновь обретет ясный ум, станет той проницательной, целеустремленной особой, которая отвратила его от греховной жизни. Тогда уже никто не сможет усомниться в ее силе, мудрости и духовной святости. Никто не рискнет оспорить подлинный характер ее великой миссии. Лишь эти тягостные минуты портили все дело. Каждый раз, наблюдая за этим жалким подобием его духовной наставницы, Барлоу мучился неопределенностью.
Он сомневался в ней.
И ненавидел себя за эти сомнения.
Похоже, Бог намеренно лишал Мать Грейс опоры в ее ясном разуме и железной воле, чтобы испытать на прочность ее приверженцев. Лишь тем, чья вера была непоколебима, суждено было остаться с ней до конца, создав по-настоящему сильную церковь. Барлоу знал это, но всякий раз, когда видел Мать Грейс в подобном состоянии, в душе его начиналось брожение.
Он взглянул на учеников, которые все так же сидели на полу. Все они выглядели встревоженными, все беззвучно молились. Должно быть, просили у Бога сил не сомневаться в их наставнице, как сомневался сейчас Барлоу. Он закрыл глаза и тоже начал молиться.
Скоро им потребуется вся их вера и решимость, ведь убить мальчишку будет не так-то просто. Мать Грейс однозначно дала понять, что они имеют дело не с обычным ребенком. Он наделен огромной силой, а потому, отважившись поднять на него руку, они рискуют собственной жизнью. И все же они должны сделать этот шаг – в интересах всего человечества.
Барлоу надеялся, что Мать Грейс позволит именно ему нанести смертельный удар, осуществить Божье возмездие. Ведь тот, кто убьет мальчишку (или погибнет в ходе этой отчаянной попытки), попадет прямо на небеса, где ему будет уготовано место у трона Господа. В этом Барлоу ни капельки не сомневался. Если он обратит свою физическую мощь и потаенную ярость на то, чтобы искоренить зло в облике ребенка, Всевышний простит ему грехи прошлого. Все те случаи, когда он по неведению карал невинных.
Примостившись на своем твердом дубовом стуле, Барлоу продолжал молиться, и чем дольше он молился, тем крепче сжимались его кулаки. Мышцы