Только он произнёс эти слова, как по внешней стенке точно киркой ударили. Потом царапанье, скрежет и новый удар…
– Слушайте, ему хочется к нам! – в ужасе закричал Билл. – Нет, право, надо было написать на дверях: „Посторонним вход запрещается“.
Он старался шутить, но дрожащий голос выдавал его волнение. Сознаюсь, что и у меня поджилки затряслись, когда я убедился, что чудовище ощупывает нашу кабинку, размышляя, что это за странная банка и найдётся ли в ней съестное, если умеючи её вскрыть.
– Он не может нам повредить, – сказал Маракот, но в голосе его не чувствовалось уверенности. – Пожалуй, лучше его стряхнуть.
И он крикнул в телефонную трубку капитану:
– Поднимите нас на десять-пятнадцать метров!
Через несколько минут мы поднялись над равниной из лавы и закачались в спокойной воде. Но дьявольский рак не отставал. Вскоре мы услышали царапанье и постукивание клешней, которыми он продолжал ощупывать кабинку. Было жутко сидеть в темноте и чувствовать смерть в двух шагах от себя. Выдержит ли стекло, если по нему стукнет огромная клешня? Этот безмолвный вопрос волновал каждого из нас.
Но вскоре выявилась новая страшная опасность. Постукивание перешло на крышу, и мы почувствовали лёгкое покачивание.
– Доктор! – крикнул я отчаянно. – Он задел за канат! Он оборвёт его!
– Слушайте, док, дуем наверх! Довольно мы насмотрелись всего, Билл Сканлэн хочет домой к маме! Позвоните мальчику, пусть поднимает лифт…
– Но мы и половины не исследовали! – закаркал Маракот. – Мы только ещё начали обследовать края пропасти. Измерим хотя бы её ширину. Когда мы доберёмся до противоположного края, я согласен вернуться на поверхность.
И он крикнул в трубку:
– Всё в порядке, капитан! Двигайтесь со скоростью двух узлов, пока я не скажу „стоп“.
Мы медленно двинулись над краем бездны. Раз темнота не спасла нас от нападения, мы включили свет. Одно окно было совершенно закрыто брюхом чудовища. Голова и огромные клешни работали на крыше, и удары по кабинке звучали как погребальный колокол. Чудовище обладало невероятной силой. Никогда ещё смертному не приходилось быть в таком положении: километры воды внизу – и злобное чудовище сверху! Качка усилилась. И вот мы почувствовали, что чудовище дёргает канат! Трубка принесла испуганный крик капитана, а Маракот вскочил, в отчаянии всплеснув руками. Даже внутри кабинки мы слышали скрежет перетираемого каната, звон и свист рвущейся проволоки – и через мгновение мы уже падали в бездонную пропасть.
У меня до сих пор в ушах звенит дикий крик Маракота.
– Канат оборван! Мы пропали! Всё погибло! – вопил он. Потом, схватив телефонную трубку, отчаянно крикнул: – Прощайте, капитан, прощайте все!
Это были наши последние слова, обращённые к людям на земле.
Падение наше не было стремительным, как вы, наверно, ожидаете. Несмотря