– А я не умею!
– Не волнуйся… Здесь хирургическая игла, у нее такой изгиб… что справятся даже… у кого лапки…
– Смешно! Ты понимаешь, о чем просишь? Это тебе не носки штопать, а я ведь и этого не умею, понимаешь?
– Ты меня любишь?.. – Гектор попытался посмотреть на Марию, но увидел их сразу три.
– Гектор!
– Тогда зашивай… Сначала с этой стороны, потом с той… Делаешь стежок, завязываешь… отреза… стежок, завязываешь, отре… отрезаешь…
– А завязывать как?
– Как шнурки… – Гектор закинул левую руку в ванну, а правую уложил на свою голову, выпячивая подмышку. – … Делай глоток… и давай… ты сможешь…
– Так это для меня? – верхняя губа Марии брезгливо дернулась, а крылья носа разъехались. – Что сразу не сказал? Я бы виски налила.
– Как почувствуешь, что… что-то идет не так… пей еще и продолжай, – глаза Гектора закрылись. –Если я отключ… если отключусь… ехать… мы должны… долж…
– Гектор?.. – Мария приложила пару пальцев под нижнюю челюсть и нащупала пульс. – Малыш…
В номере наступила герметичная тишина. Мария вылила водку в раковину и стала собираться с мыслями, чтобы впервые зашить огнестрельную рану. Часы на ее запястье показывали 21:32.
Мария помыла и посушила руки, потом помыла еще раз, потом снова посушила, потом снова помыла и снова посушила. Затем она сделала горький глоток и поставила виски на теплый кафель.
– Ну что, – сказала она.
Тремор с костлявых рук понемногу сходил. Она достала из упаковки иглу и попыталась проткнуть горячую кожу Гектора, но ничего не вышло: возможно потому, что подобные иглы принято держать щипцами, а не потеющими пальцами, а может и потому, что кожа – о чем Мария никогда не задумывалась – гораздо прочнее, чем кажется.
– Да что не так?! – игла в руке Марии то опрокидывалась, то выскальзывала.
Мария взяла передышку и посмотрела на правое ухо Гектора, на котором по краю – чуть выше мочки – был вырез как от дырокола. Гектор говорил ей, что это шрам, полученный по юности в драке. Мария вздохнула, сделала еще один глоток и продолжила. Спустя несколько попыток она покорила первую дырку.
– Так!
Мария попыталась сделать узел, но запуталась в испачканных кровью нитках. От полного стакана успокоительного осталась уже половина. Мария почувствовала, что немного опьянела. Она посушила рану стерильными салфетками из набора Гектора и уверенно взялась за дело. Наконец-то образовался первый узелок, но Мария затянула слишком сильно, из-за чего узел прорезал кожу Гектора и остался в руках.
– Да будь проклято это шитье! – закричала Мария и начала заново.
Стакан обновился. Еще несколько минут кряхтения и получился первый шов.
– Что же ты завтра расскажешь, – шептала она.
Раз за разом швы получались все быстрее и крепче, а колени стали поднывать от вмятин, несмотря на полотенце.
На второй ране Мария уже вообразила себя студенткой медицинского – получалось вполне