– Примерь, – хрипло произносит он, самостоятельно задёргивая занавеску.
А я, переваливаюсь спиной к стене примерочной, выдыхая.
– Алла, ты совершенно потерялась в своём мире творчества… Уже совсем не понимаешь что делаешь… Два прокола за неделю… Шалости, теперь полуголое платье… – вслух размышляю я, снимая ранее примеренный наряд. – Оно, увы, ни к чему, если у героини хоть какие-то перспективы имеются, то тебе точно не перед кем красоваться. Не перед Пашкой же, – продолжаю бубнить я, грустно улыбнувшись в ответ на проскочившие воспоминания о нашем с Пашей близком знакомстве, неловкости, которую испытали оба после него и прочих моментах навсегда оставивших след в наших жизнях.
Я надеваю выбранное мужем платье, и замираю.
Изделие идеально облегает худощавую фигуру. Открытые плечи не смотрятся пошло, как и разрез на длинной в пол юбке. Платье открывает ровно столько, сколько нужно, чтобы не перейти призрачную грань между элегантностью, соблазнительностью, загадочностью и пошлостью.
– Вау! – вырывается восхищённый полустон и из-за занавески, тут же раздаётся заинтересованный голос:
– Можно взглянуть?
Я, улыбаясь, убираю преграду, между мной и мужем уже точно зная, что это платье мы непременно купим.
Глава 10. Муки творчества
Стоило нам с Пашкой доехать до дома. Я первым делом, даже бросив пакеты с покупками бегу в свой творческий кабинет, ведомая желанием быстрее отредактировать то, что надиктовала в примерочной, а так же стремлением добить главу, а лучше и весь кусок истории, имеющей отношения к текущим событиям. Узнать, как же всё-таки поведёт себя моя героиня.
В этот раз я присаживаюсь за стол, пододвигая к себе ноутбук, до этого лежащий на краю. В качестве орудия труда при переработке текста он незаменимый помощник. Да и к тому же у меня уже есть текстовый файл, так какой смысл писать от руки? Да и вообще пора набирать текст, скоро можно будет публиковать первые главы, а то преданные читатели уже во всю ждут новиночку.
Отправив текст в облако, открываю его на ноутбуке, погружаясь в редакцию, целиком и полностью. По мере работы над историей испытываю различные эмоции.
Некоторые моменты мне нравятся, и я даже восхищаюсь тем, как удачно передала атмосферу. А некоторые напротив, откровенно раздражают, чего-то в них не хватает, то эмоций, то действий. В общем этими правками я и занимаюсь. Не забыв уделить внимание орфографии и мучающей меня тавтологии, а так же борьбе со словами «я», «он», «и», которые упорно влезают в каждую строчечку, наводняя текст лишними символами.
И, наконец-то, оставшись довольной результатом, откидываюсь на спинку кресла.
Дав себе минутную передышку, вытаскиваю из ящика стола исписанные ранее листы и, вернувшись в рабочую позицию, принимаюсь за набор текста.
Но