– Что? – эхом повторила Катарина.
– Следовательно, нуждаются в поддержке, пусть и в малой… обед там горячий. Ужин. Одежонка зимняя, да и летняя… – он мечтательно зажмурился. – И вот представьте ситуацию, когда возможность передать накопленные знания и вырастить талантливого преемника зависит исключительно от такой низменной вещи, как деньги…
– Вы… не понимаете.
Вот что за нелюдь! Так и норовит все опошлить… и главное, сходу и не поймешь, что возразить.
– Объясните, – этот нахал проводил томным взглядом официантку, которая – вот что за манера заниматься на рабочем месте нерабочими делами? – далеко от столика не отходила. Встала, оперлась на декоративную колонну, пуговку на блузе будто случайно расстегнула, волосы взбила…
– Вчера убили мою соседку, – Катарина заставила себя не смотреть на официантку. Если князю охота – пускай, в конце концов ее не моральный облик случайного гостя блюсти поставили. – Мой коллега.
– Бывает, – он нисколько не удивился. – Вас это задело?
– Нет. Да. Не знаю… я… – она вздохнула и призналась. – Я запуталась. Мне кажется, что это имеет отношение к… к нашему делу… но все вокруг говорят, будто я ошибаюсь.
Он чужак.
Случайная величина. Он точно не заинтересован ни в перераспределении мест, ни в том, как процент раскрываемости на карьеру повлияет, ни… и выслушать выслушает.
– Все… все – это кто?
– Мой начальник…
– Которому неохота устраивать долгое разбирательство?
– Да.
– А ваш коллега?
– Он умер.
Князь оглядел стол и, подвинув к себе высокую креманку, произнес:
– Весьма удобно… для вашего начальника. Дело можно списать в архив. Ни суда, ни…
– Он признался. Перед смертью. Точнее все, им сказанное, можно истолковать как признание…
– А можно…
– А можно и не истолковать, – Катарина злилась. Она тут, можно сказать, душу изливает или почти душу, а он, вместо того, чтобы внимать и сочувствовать, варенье ест.
– Любопытно… но вас смущает не только это?
– Не только… убитая незадолго до смерти предлагала мне сделку. Информацию по делу взамен на кое-какие вещи…
– Контрабанду.
Какое удивительное понимание.
– Ничего особенного. Чулки там и…
– И вы отказались?
– Да.
– А теперь жалеете?
– Да.
– Не можете отделаться от мысли, что убили ее из-за вас, из-за этой информации, которой она якобы обладала, – варенье князь ел столь же аккуратно, как и сырники. И эта его манерность, костюм из светлого сукна – надо же, сыскался в универмаге такой под нестандартную князеву фигуру – невероятно раздражали.
– Да. Скажете, я не при чем?
– Скажу, что не имею ни малейшего представления, при чем вы или нет. Вполне возможно, что начальник ваш прав, и это дело не имеет никакого отношения к нашему…
– Учителю, –