– Так дай!
Чего он медлит? Ждет, когда Ганна сама вынуждена будет взяться за ведро и тряпку? Полы дубовые грязью заросли, не говоря уже о коврах. Тех коврах, которые еще остались в доме.
– Ганнушка, – он отступил. – Я люблю и тебя, и девочек…
– Любишь? Тогда почему, – она подхватила метелку из перьев и ткнула ею в круглое лицо мужа, – почему я живу в такой нищете… мы живем…
Метелка упала с глухим стуком и покатилась по полу.
– Ты ведь обещал, помнишь? Что я не буду ни в чем нуждаться, что… а теперь вот…
– Мы можем продать дело, – Феликс руки убрал. – И этот дом. Зачем нам такой большой? Мария скоро выйдет замуж. Да и у Бавнуты поклонников хватает, думаю, в девках не засидится. А мы переедем.
– Куда?
Она с трудом удержала кривоватую усмешку.
Поклонники?
Сколькие останутся, узнав, что богатая невеста вовсе не так уж богата?
– Да хоть куда… главное, маленький домик для нас двоих… помнишь, как мы когда-то мечтали… а девочки будут наезжать…
Маленький домик?
О да, она прекрасно знает, что такое маленький домик с дрянной печью и земляным полом.
– Нет.
Никогда.
Ни за что!
Она помнит, как былые подруги матушки отворачивались, завидя ее в городе, а то и вовсе спешили исчезнуть, будто бы по каким-то своим важным делам, а на деле опасаясь, что она, некогда гордая княжна Вихтюкова, попросит о помощи…
…если и не попросит, то… несчастья заразны.
Нет, панна Белялинска скорее умрет, чем допустит повторения. И супруг, понимавший ее всегда – это свойство его удивляло – тихо произнес.
– Деньги обещают очень хорошие, но… то, что придется сделать… это не только незаконно, но и опасно… если меня поймают…
– Сделай так, чтобы не поймали, – Ганна не желала знать больше, потому как знание лишнее сделало бы ее соучастницей, да и вынудило бы принимать решение.
Вздох.
Тишина.
И рассвет за окошком брезжит. Окошко бы вымыть не мешало, но старуха отказывается. Она упряма и злоязыка, понимает, что и панне Белялинской деваться некуда, вот и позволяет себе больше, чем может позволить воспитанная прислуга.
– Чего ты боишься? – наконец, произнесла Ганна, присаживаясь на край постели.
Простыни льняные с вышивкой…
…простыни не продашь, верней, дают за них слишком мало…
– Ты же сам говорил, что все налажено, что… – она подняла треклятую метелку и постучала по резному столбику. С балдахина посыпался мелкий сор. – Или дело в этом мальчишке?
…конечно…
…прежний воевода был сонлив и леноват. Его если что и заботило, то псовая охота, до которой он был большим любителем. Он много пил и, выпивши, становился разговорчив сверхмеры. Все жаловался на жизнь несправедливую… Ганна слушала.
Она умела слушать и быть любезной.
Сочувствовать.
И просить