– Ты решила заболеть? И куда это собралась в такой легкой одежде зимой?
Алексей подходил все ближе и ближе, сердитый, мощный и властный. Не понятно, что у него было на уме.
– Ольга, запомни раз и навсегда – я никому тебя не отдам! Слышишь? Ты принадлежишь мне! Мне! А теперь пошли в дом.
Леша протянул руку, и у меня просто не было выбора, как согласиться, невзирая на внутренний протест. А когда мы преодолевали прихожую, Алексей взял в руку шприц с тумбочки, второй свободной, схватил меня, заблокировав руки вдоль тела, и, не глядя на сопротивления, поставил укол нейролептика.
Глава 2
На улице по ту сторону окна было мрачно с утра, и на ясном небе можно было высмотреть пару ярких звезд. Вокруг тихо и спокойно. Деревья, покрытые инеем, застыли бездвижно, и тяжелые, опухшие от слез веки постепенно смыкались.
Душное, едва освещенное место, стены которого выложены кафельной плиткой грязного болотного цвета, испачканы бурыми пятнами высохшей крови. Лампочки над головой вдоль коридора постоянно мигали, то все разом, то попеременно. Слева у стены что-то шевельнулось, я повернулась. Из-под кровяной простыни приподнялось синее тело без головы. Простынь сползла на ноги, обнажив мужской волосатый крупный торс.
Вскрикнув, я проснулась, прикрыв лицо ладонями. Голова кружилась, тело ломило, и казалось в комнате холодно по сравнению с тем душным коридором из сна. Я укуталась в одеяло, но комфортнее и теплее от этого не стало.
А когда в комнату заглянул Леша, у меня уже зуб на зуб не попадал.
– Как ты себя чувствуешь? – насторожился Князев, присев на кровать.
Я поджала губу. Не желаю с ним разговаривать после вчерашнего принудительного укола. Я ему что, пациент?
Князев склонился и прикоснулся ко лбу губами. А я прям напряглась, думала, целоваться собрался.
– Да у тебя жар! Говорил же вчера, что заболеешь.
Я отвела глаза, вновь вспомнив про укол.
– Леонид? – громко позвал Леша.
И спустя некое время в комнату вошел старик добродушного вида, кругленькой формы и низкого роста. Он показался мне знакомым.
– Посиди с Олей, я принесу лекарства.
– Заболела? – испуганно вскрикнул тот, и его глаза заполнились поразительной заботой. – Я сам принесу!
’’Лучше бы ушел, Леша!’’ Огорчилась я, ’’а этот милый старичок остался.’’
– Олечка ты моя хорошая, – были слышны причитания Леонида из коридора. – То одно, то другое…
Он положил таблетки на стол и подал градусник, который я засунула подмышку.
– Может, не стоит мерить температуру? – беспокойно предложил Леонид. – Ну ведь и так ясно, что высокая.
– Как это не стоит? Если температура ниже тридцати восьми и пяти, то организм должен справляться сам, – ответил Алексей.
– Ей мучиться теперь? – беспокоился Леонид.
Градусник запикал, я хотела сама посмотреть температуру,