– Почему завтра?
Мэнни отворачивается с немного виноватым видом.
– Мне кое-что нужно сделать.
А потом просто уезжает – вихрь красок на велосипеде – будто его голова уже занята чем-то совершенно другим.
Через несколько метров он останавливается и оглядывается. Я осознаю, что выгляжу обеспокоенно, и натягиваю на лицо улыбку. Мэнни ухмыляется и отбрасывает с глаз чёлку.
– Расслабься, Уилла. Если следовать правилам, в историю не войдёшь!
Глава 5
Я всё ещё думаю о том, что Мэнни сказал насчёт правил, когда по дороге домой миную домик Моди. Он почти что незаметен на фоне остального парка, скрытый за живой изгородью. Половина участка занята всяким хламом, разложенным ровными рядами и местами прикрытым брезентом. Тут есть сломанные качели, два старых автомобильных двигателя, половина классического мотоцикла («Это «Нортон»», – с гордостью говорит Моди, будто я должна впечатлиться), газонокосилка, на которой нужно сидеть, газонокосилка, которую нужно толкать, разобранный пластмассовый домик для кукол. Ещё здесь стоит её сарай, передняя часть которого полностью открыта, демонстрируя верстак с бесчисленными инструментами, отполированными так, что кажутся новыми.
Продавленный диванчик Моди, плюс садовый стул, накрытый тряпьём и подушками, стоят возле буржуйки – всё это под крышей из гофрированного железа, с которой свисает табличка с выцветшей надписью «НЕТ БОМБАМ». Моди называет это своей «сидельней», потому что тут она сидит.
Когда я появляюсь из-за изгороди, она поднимает взгляд, улыбаясь, и откладывает в сторонку большую деревянную букву «С», отвалившуюся от знака «Счастливая Страна» у входа, которую она чистила.
Моди была здесь с тех пор, когда папа ещё был маленьким, а «Счастливая Страна» – просто трейлерным парком. Она не платит за жильё, потому что работает тут.
Родных у неё немного. У неё есть сын по имени Каллум, он живёт в Канаде. Я его никогда не видела. Кто отец Каллума, я не знаю. Зато у Моди есть кошки: целых три, их зовут Аристотель, Платон и Берта.
«Бедная старая Моди, – как-то сказала нам с Алекс мама. – Вы ей всё равно что внучки».
Кажется, Алекс это слегка напугало. Она редко когда бывает у Моди – слишком занята видеоиграми, влюблённостями и обновлением соцсетей.
Зато я хожу к Моди почти каждый день, после школы. Мне нравится сидеть на старом деревянном ящике и гладить какую-нибудь из кошек, пока она варит на маленькой буржуйке горячий шоколад и рассказывает одни и те же старые истории – а я и не против. Тут гораздо спокойнее, чем дома.
У неё есть история о том, как в молодости она служила на флоте и плавала с китом; или как она гостила у сына в Канаде и наткнулась на медвежонка гризли; или как в тысяча девятьсот шестьдесят каком-то встретилась с президентом Америки и посидела у него в машине…
– Какой хочешь сегодня, Уилла? – спрашивает Моди, указывая на гору шоколадных плиток в разных упаковках на полке позади неё. Я тычу в одну наугад.
Горячий шоколад она делает сложным