Крепкие руки в последний момент подхватывают меня за щиколотки, вместе с «уловом» вытягивая на берег.
Вот это силища!
Я кашляю – нахлебалась воды, рука, зажатая пастью, онемела. Ощущение, будто на нее тугой жгут наложили.
– Мейди… – рычит сквозь зубы Тео, наступив чудовищу на хвост, и тут же своим острым ножом вспарывает рыбине брюхо.
Тиски разжимаются. Склизкая пасть с присосками сползает с моей руки словно перчатка, а я наконец могу пошевелить пальцами. Главное, все они на месте, что сейчас важнее всего.
Пока дикарь проводит над уродливой рыбиной одному ему понятный ритуал, словно читает молитву, а затем разделывает ее на куски, я отползаю подальше от берега. Меня трясет, но это вовсе не от холода, хоть я и промокла насквозь.
Я всего лишь хотела умыться, а в итоге снова едва не погибла. Все на этой кровожадной планете создано убивать. Не мудрено, что на Зирте не зафиксировано разумной жизни. Такие, как Тео – единичные случаи. Слабым женщинам и детям здесь не выжить.
– Мейди… – присев рядом со мной, мужчина берет меня за руку, прощупывает кисть и предплечье на предмет ранений.
– Все в порядке, – дергаю я руку, не желая казаться слабой, а еще показывая, что могу двигать ей как прежде.
Храбрюсь, а у самой зубы стучат и льются слезы по щекам. Дикарь помогает мне подняться и ведет обратно в пещеру. Лишь убедившись, что я цела и невредима, Брук замолкает.
– Ки шлэк, – говорит Тео, кивая сперва на мой мокрый костюм, а затем на веревку, где всю ночь сохла его одежда.
– Высушить? – кажется, я понимаю ход его мыслей, и уже касаюсь молнии дрожащими пальцами. – Хорошо. Только отвернись, – подтверждаю сказанное жестами, и он без лишних слов выходит из пещеры, но прежде кидает мне свою футболку.
Она огромная для меня, как платье, и точно несвежая, хоть и промыта дождевой водой. Но в моей ситуации лучше так, чем оставаться наедине с оборотнем совсем голой. С другой стороны, если дикарь захочет мной воспользоваться, никакая одежда его не остановит.
Когда Тео возвращается, нанизав на прутья куски рыбы, я в его футболке уже греюсь под шкурами. Лишь мельком взглянув в сторону веревки, где сохнет мое белье и костюм, мужчина на меня почти не смотрит, занимается своими делами. Я в свою очередь стараюсь не смотреть на него, что нас обоих вполне устраивает.
Меня и так окутывает его запах с нотами дыма, пота и хвои, заполняет легкие, въедается в кожу. От ощущения, что я пропиталась им насквозь, уже никуда не деться. Мне неприятно. Этот запах чужой для меня, как и сам мужчина, а еще он отчего-то пробуждает болезненные воспоминания о Земле.
Я стараюсь не показывать этого и вести себя как обычно. Только Тео снова хмурится без причины, будто чувствует мое внутреннее напряжение. После завтрака, ни слова не говоря, он собирает наши вещи, отвязывает Брука и тащит меня за собой в неизвестном направлении.
5 глава
Брук немного прихрамывает, но передвигается быстрее нас, успевая нарезать