– Бешеная тварь, – выругался покусанный.
– Хватит. У нас нет времени, забираем девчонку вместе с этой. Потом решим, что с ней делать.
Эдит подняли за шиворот, стараясь не размахивать руками в опасной близости от меня.
У самого входа в парк, полностью перекрывая ворота, стояла черная карета, в которую нас и затолкали.
Эдит не плакала, не смотрела на похитителя, забравшегося в карету вместе с нами, только тихо и упрямо сказала:
– Папа меня спасет.
– Спасет, конечно, – неприятно ощерился мужик. – Для того ты нам и нужна, избалованная дрянь.
Эдит съежилась, и я вновь оскалилась.
Если бы только она меня отпустила…
Мы ехали долго. Запах центральных чистых улиц сменился смрадом бедных кварталов, потом потянуло водой и рыбой – мы выехали к причалу или к старым складам, что стояли неподалеку. Точнее понять не удавалось, в моем распоряжении были лишь запахи.
К складам, убедилась я, когда нас высадили рядом с домиком сторожа, затолкали внутрь, вынудили спуститься в подвал, да там и заперли.
– Дилетанты, – с облегчением выдохнула я.
В подвале имелось одно окошко под самым потолком. Небольшое, в него едва ли пролез бы мужчина, но ребенок и я – запросто.
– Пушистик…
– Анха.
– Что?
– Зовут меня, говорю, Анха, а не Пушистик. Так что запомни и не смей реветь. Мы отсюда выберемся.
– Папа нас спасет, – поддакнула она.
– Вот еще, нас спасу я. Смирись.
Получив свободу, первым делом я осмотрелась. Убедившись, что стол, подпиравший стенку, табурет, валявшийся ножками вверх, и небольшая тумбочка – вполне себе крепкие и способны послужить на наше благо, я несколько минут просидела под дверью, прислушиваясь к шуму снаружи.
Слышно было плохо, и это успокаивало.
Раз я едва могу различить, что происходит там, значит, они совсем не слышат того, что происходит тут.
– А ты разговариваешь, – запоздало поразилась Эдит.
– И это не единственный мой талант, – фыркнула я, нервно расчесывая бок.
Меня тревожило не наше незавидное положение и не преступники, засевшие наверху, мне предстояло раскрыть перед детенышем еще один свой секрет, самый главный, и это пугало.
Довериться кому-то настолько… ненадежному.
Не было у меня уверенности, что Эдит способна хранить секреты от своего отца, но и придумать, как выбраться отсюда, не сдав себя с потрохами этой мелочи, не получалось.
– Дождемся, когда начнет темнеть, и сбежим, – решила наконец.
– А папа?
– Будет должен мне по гроб жизни, – с предвкушением отозвалась