«Прочь ведьмы! Прочь феи! Уйди нечисть!» – кричали они во весь голос.
Тут снова на поляне появились ряженные, одеты они были жутковато, в самобытные костюмы различных животных, тут были и свиньи, и собаки, козы, бараны, лошади. Они галдели и хохотали, кувыркались и прыгали, выполняли странные танцы и акробатические трюки, прыгали через костер. «Злые духи нас не узнают! Мы будем буянить до утра, ведь сегодня ночь озорства! Кыш от сюда кобольды, феи и пикси, мы справимся сегодня без вас!» И вдруг, на поляне появилась женская фигура в белом платье, белая, словно призрак.
– Помоги мне! – пронзительно простонала фигура.
– Леди Гвин8! Бегите, бегите! – закричали ряженные и заметались в разные стороны.
– Помоги мне! Мне страшно! Мне холодно! – Белая Леди пыталась дотянуться до мечущихся вокруг нее ряженых. – Возьми меня за руку! – молила она.
Один из ряженых остановился и медленно снял маску, фигура тут же поплыла к нему, протягивая руки. Ряженый стоял как зачарованный, расстояние между ними стремительно сокращалось, еще чуть-чуть и они коснуться друг друга…
Раздалось конное ржание и на поляну ворвался всадник без головы, одетый во все черное. Леди Гвин с криком бросилась прочь. Всадник стал кружить вокруг несчастного ряженного.
– Прочь Дуллахан9! – подбежал друид, размахивая пылающей палкой, взятой из костра, – Здесь нет для тебя поживы! Сей огонь оберегает нас!
Где-то вдалеке послышался лай псов.
– Я уйду, – глухим голосом ответил Дуллахан, – Но идет Король Охотник и он соберет свою жатву!
Эрика так увлеклась представлением, что, когда на ее плечо легла рука, она подскочила на лавке.
– Милочка, вам пора переодеваться, – прошептала ей на ухо миссис Тифлинг. – И вот, возьмите.
– Что это? – Эрика взяла крестик из перевязанных между собой двух палочек.
– Паршел, из рябины. Он защитит от фей.
– Вы же не серьезно? – Эрике было и так не по себе после представления.
– Ну, знаете… сегодня такая ночь, так что лучше перебдеть, чем… ну вы поняли, поторопитесь, милая.
Эрика нехотя вылезла из-за стола, теперь бежать ночью по лесу казалось ей наиглупейшей задумкой, ей очень хотелось остаться в кругу света, но и признавать, что она струсила, ей не хотелось. Девушка прошла мимо подготовленных кадок для игры в «ныряющее яблоко», мимо «ведьмы», которая готовилась гадать всем желающим на воде, в которую разбивали яйцо, и других приготовлений, к небольшому сарайчику, где переодевались актеры. Там, за натянутыми по всюду тканями, она быстро переоделась в свою сорочку, и уже в роли