– Меня возьмите, – запросился Федька. – Я тоже спокойный.
– С такими-то синячищами?! Сразу видно – тать, шпынь ненадобный. Не-ет, – подумав, Антип ткнул пальцем в грудь Линю: – Ты, Окунев. И еще – ты, Иван. И я. Ты тоже, Онисим. И все – хватит.
– А нам чего делать? – сплюнув, осведомился Кривонос. – Может, пока тут, по двору пошустрить? Эвон, ворота-то настежь… никого не боятся!
– Ну, пошустрите, – махнул рукой вожак. – Только, смотрите, тихо.
– А как же! – Купи Веник просиял лицом и, дождавшись, когда «официальная делегация» важно прошествует во двор, махнул рукой оставшимся: – Ну, теперь мы, робята!
Торговец людьми Хлопок Дерюгин, уважаемый всеми купец, принял делегацию холодно, и, даже не выслушав до конца, указал на дверь. При этом желтое, вытянутое, как у лошади, лицо торгового гостя скривилось, а голос сделался ломким, словно у молодого петушка:
– Пошли, пошли, это… есть меня уже кому охранять. Сейчас их и кликну – проводят. Сча-ас… Сча-ас… Эй, кто там?! Прокл!
В дверь тут же заглянул здоровенный оглоед метра под два ростом с повадками закоренелого уголовника и каким-то квадратным лицом, лишенным всякого намека на толерантность:
– Кого, осподине, имать? Етого?
Он резко схватил за плечо оказавшегося ближе всех к порогу Егора.
– Не надо имать, Прокл, – устюжанин лениво махнул рукой. – Просто выкинь.
– Это мы, это мы могем, да…
Бумм!!!
Никто в горнице ничего поначалу не понял – а только оглоед тихо съехал по стеночке вниз, расползся безвольной кучей. А Вожников, усмехнувшись, подул себе на кулак:
– Неплохой свинг. Чистая победа – нокаутом.
– Что ты, гостюшко, смотришь? – подойдя к купцу, ласково осведомился Чугреев. – Видал, какие у нас люди? Что там твои орясины – тебя самого не могут уберечь.
– Вида-а-ал, – жалобно заблеял работорговец. – Не бе-е-ейте, а?
– Не будем, – Антип довольно хмыкнул и погрозил купчине пальцем. – Пока не будем. А ты, мил человек, подумай, ага?
– Подумаю, – с готовностью закивал Дерюгин. – Чрез два дня ответ дам.
– Чего так долго-то?
– Так ведь у меня и своих стражей полно. Кого-то выгонять надоть.
Подумав, атаман махнул рукой:
– Добро. Пущай так и будет – через два дня и встретимся. Прощай, Хлопок Дерюжич. Да нас не провожай, не надо… И к боярину не беги.
– Не, не, что вы!
Оставив испуганного работорговца размышлять, ватажники прошли через многолюдный двор и, никем не задержанные, покинули усадьбу. Далеко, правда, не пошли, сразу за воротами встали – поджидать своих, тех, что шуровали сейчас по обширному двору боярина Еремея.
– Край непуганых идиотов! – удивленно промолвил Егор. – Мы – пришли-ушли, парни где-то шарятся – и всем хоть бы что! Я, понимаю, конечно, что на дворе народу много… но ведь чужих-то всегда можно узнать. И никто не остановил, не спросил – к кому, да зачем?
– А зачем? –