– Да так…
Еще десяток шагов – много. Борисычи – те еще волки, почувствуют что не так – сорвут луки… А стреляют они – Егор давно убедился – метко.
– Решили вот Федьку не трогать…
Пять шагов… три… Изумленные глаза «упырей»…
– Решили к себе в бан… в ватажку взять. Пригодится!
А вот теперь – пора! А ну-ка…
– В ватажку? – братья переглянулись. – А чего ж Антипка нам про то не сказал? Побоялся перечить, что ли?
– Верно, так.
Иван Борисович неожиданно хохотнул:
– Ну и дурень! Ватажка – дело хорошее, тем более – пока еще лед на реках сойдет да пути-дорожки просохнут. Месяц пройдет – точно.
– Не, брате – лучше не рисковать! – возразил Данило. – Сам же сказал – пастись надобно.
– Пастись – то так. Одначе с ватажкой Антип неплохо придумал. Ежели вдруг да московиты…
– Да где он людей-то для ватаги сыщет!
– А это уж его дело, – Иван Борисович дернул бородой и упрямо набычился. – Так скажу: ватаге вашей – быть! Ежели что – подмогнете, а уж за нами не станет. Токмо вот еще что: содержать вас не будем – нет серебришка столько, так что кормитесь уж сами… И жить потом будем – по отдельности.
– Да как же так, брате? – все не унимался Данило.
А не стукнуть ли ему в печень?
– Они ж, с ватажкой-то, вдруг да похощут выдати нас?!
– Если дурни – так и могло б быть, – невозмутимо улыбнулся старший. – Одначе Антип – не дурак, да и Егор – тоже. Понимать должны – ежели уж совсем их обложат, так куда податься?
– И куда?
– Так к нам же, Данило! В княжество… в наше княжество, так!
– Сперва на него ярлык получить надобно! А вдруг да…
– Получим! И Васильку Московскому нос утрем. А не утрем – так сами, как думали, подладимся в Хлынов, к ватагам… и этих с собою возьмем, призовем… – сплюнув, Иван Борисович резко повернулся к Чугрееву: – Антип! Эй, Антипе. Ты отрока-то брось… пусти… Да идите вместях к нам – в корчму подадимся.
Во, вышла беседа! Егор покривился, разминая пальцы. Разборки-непонятки одни. Княжество, ярлык…
И все равно – от них, от того же Антипа отставать не надо. Сгинешь уж точно. Потому как средние века – один пропадешь.
Пройдя вдоль частокола по узенькой, вытоптанной в просевшем снегу тропке с желто-оранжевыми потеками мочи – видать, страждущие оправлялись тут же, особо не заморачиваясь, путники остановились возле массивных ворот из тесаных, почерневших от времени досок. Антип, недолго думая, изо всех сил забил, забарабанил по воротам кулаками, а потом, повернувшись – и ногами тоже. Со двора донесся истошный собачий лай, а чуть погодя послышался чей-то хрипловатый голос, вовсе не показавшийся Егору приветливым:
– Кого там несет?
– Гости торговые! – прокричал Чугреев. – Со слугами, без обозу!
– Много вас?
– Да пятеро.
За воротами завозились, заскрипел засов.
– Две денги за ночь, – снова раздался