– «Пикадилли, Номер Один». Впрочем, сколько я его видел, Диллинг никогда не курил. Я не пустил девушку рыться в вещах. Она спрашивала – я сказал, что все опечатано до вашего приезда.
– Ей нужно что-то конкретно?
Они перешли в гостиную, и Коппельстоун машинально направился к буфету и подносу с виски. Крэнстон тщательно следил, чтобы в комнатах было все необходимое.
– Нет – и не удивилась, что все вещи здесь. Или она идиотка, или вообще не интересуется ничем, кроме себя.
Приняв протянутый стакан виски, Гримстер сказал:
– Она не идиотка. Что было у Диллинга такого, что хочет заполучить сэр Джон? Что-то военное, политическое, научное? Способ превращать металлы в золото?
Коппельстоун улыбнулся и попробовал виски, ощущая, как внутренности наполняются уютом и силой.
– Он наконец преодолел языковой барьер между человеком и дельфинами и нашел способ тренировать их находить подлодки. А может, тюленей. Диллинг не распространялся.
– Для человека, который пьет от шести до полуночи, вы ненадежное хранилище государственных тайн. Вы можете поделиться ими со старым приятелем.
Коппельстоун снова наполнил стакан.
– У вас Лили Стивенс. Я свои тайны храню. Лучше бы повернулось иначе.
– Что по вскрытию Диллинга? Это точно приступ?
– Никаких сомнений. Эскью терпеть не может признавать смерть от естественных причин, но с Диллингом деваться было некуда. Машинка перестала тикать. Завод кончился.
Гримстер закурил сигару.
– К завтрашнему вечеру мне нужны «Таймс» и «Дейли телеграф» за пятницу, двадцать седьмое февраля.
– Зачем?
– Ведь этот день, похоже, куда-то выпал, так?
– Сделаю. – На мгновение Коппельстоун заговорил официальным, траурным тоном. – Я возвращаюсь сегодня вечером. Газеты пришлю завтра.
Подняв стакан, он весело продолжил:
– Слава богу, у меня есть шофер – и фляжка в кармане.
Оставшись один, Гримстер задумался, насколько пьянство Коппельстоуна напускное. Пусть рука и дрожит с утра, но голова обычно ясная, а некая сила отметает похмелье, если работа требует. Коппельстоун ему нравился, Гримстер даже называл его другом, понимая, что дружба между людьми Департамента очень условна, в отношениях всегда полно пробелов. Интересно, каково это – завести полную и честную дружбу с кем-нибудь, так, чтобы можно было расслабиться, чтобы язык, голова и сердце работали без опасений. Словно стоять голым посреди людной улицы.
За ужином собрались Крэнстон, Анджела Пилч, сам Гримстер и Лили. Анджела оказалась высокой, тощей женщиной за сорок, которая то и дело возвращала разговор к местам и людям, связанным с армейской службой ее покойного мужа. Годы, проведенные за границей, задубили бледную морщинистую кожу на лице, погасили голубые глаза и высушили длинное тело. Гримстеру подумалось, что она говорит о покойном муже и в постели с Крэнстоном.
Лили, не зная порядков, переоделась в вечернее платье голубого бархата и некоторое время чувствовала себя неуверенно, приглядываясь к новому месту