– Где кто? – уточнил Финч.
– А то вы не знаете! – загремело за стеной. – И не говорите, что он в больнице. Я уже достаточно наигралась сегодня в кошки-мышки. Он здесь, так?
Мамочки.
– Отойдите от двери, пропустите меня! – бушевала леди Шрапнелл.
Выронив багаж, я лихорадочно озирался в поисках укрытия.
– Нет, его там нет, – храбро отпирался Финч. – Он в Рэдклиффе.
Прятаться было негде, по крайней мере в этом столетии. Поднырнув под занавеси, я метнулся к пульту, молясь про себя, чтобы серафима успела ввести все настройки.
– А я говорю, в сторону! Бадри, велите ему отойти. Мистер Генри там, и я требую, чтобы он принимался искать мой епископский пенек, а не отлынивал, симулируя какие-то там перебросочные болезни.
– Он не симулирует, – вступился Финч. – У него острейший приступ. Двоение в глазах, трудности со слухом, нарушение логических связей…
На экране светилась надпись: «Готово. Нажмите “отправить”». Я прикинул расстояние до сети.
– Он слишком слаб для перебросок, – заявил Финч.
– Глупости! – отрезала леди Шрапнелл. – Немедленно отойдите от двери и пропустите меня.
Глубоко вдохнув, я нажал «отправить» и рыбкой нырнул в сеть.
– Поверьте мне! – в отчаянии увещевал Финч. – Его там нет. Он в Крайст-Черче.
– С дороги! – скомандовала леди Шрапнелл. В коридоре началась возня.
Я приземлился подбородком прямо на метку. Опускающиеся занавеси накрыли торчащий наружу ботинок, и я поджал ногу.
– Мистер Генри, я знаю, что вы там! – протрубила леди Шрапнелл, и дверь распахнулась.
– А ведь я говорил, – раздался голос Финча. – Его там нет.
Меня тут же не стало.
Глава четвертая
Все пути ведут к свиданью.
Жесткая посадка – Разница между литературой и действительностью – Сходство паровозных гудков и воздушной сирены – Польза адреналина – Я раздумываю о своем задании – Говардс-Энд – Вовремя подвернувшаяся газета – Две пассажирки – Опоздание – Альма-матер – «Оксфорд, город грезящих шпилей» – Журнал мод – Судьба – Разгадка тайны столбенеющего перед змеей кролика – Знакомство
Я вывалился прямо на рельсы, растянулся поперек, словно Перл Уайт в сериале начала двадцатого века – только у нее багажа было поменьше. Портплед и К° живописно рассыпались вокруг, а с ними и канотье, слетевшее с головы, когда я нырял в сеть.
В ушах все еще гремел голос леди Шрапнелл. Я настороженно огляделся, поднимаясь, – нет, вроде не видно. Реки с лодками, впрочем, тоже. Рельсы тянулись по травянистой насыпи, вдоль которой росли деревья.
Первое правило после выхода из сети – определиться во времени и пространстве, но как, скажите на милость? Здесь определенно лето: небо голубое, между шпалами какие-то цветочки, однако никаких других признаков цивилизации, кроме железной дороги, не наблюдается. Значит, где-то после 1804 года.
В визиках герою непременно попадается