Семь чудес и проклятие царя богов. Питер Леранжис

пригнуться. Точно такие же снаряды разлетелись по всей площади.

      Я попятился к кафе. Монахи вскочили со своих стульев и тоже отступали. На покинутых столах остались тарелки с недоеденными десертами и ужином. Часть их них валялась на полу.

      – Джек! – закричал Касс.

      Высоко над ним статуя Зевса, с которой посыпалась новая порция мраморных обломков, повернулась и завела за спину посох, целясь им в Касса.

      Глава 12

      Ба-а-альшие неприятности

      – Касс, беги оттуда – эта штука думает, что ты хочешь украсть локулус! – закричала Эли.

      Она подбежала к Кассу и потащила его прочь от статуи.

      Скорость движения Зевса исчислялась сантиметрами. После каждого взмаха руки по мраморной оболочке разбегались новые трещины.

      – Ллл… ок… ул… ссс…

      Произнесенное им слово едва можно было разобрать. Каждый слог сопровождал душераздирающий скрип.

      – Э-э… э-э… – Я продолжал медленно отступать. Язык превратился в наждак.

      Позади царил настоящий хаос. Люди кричали. По камням стучали упавшие стулья. Дети плакали. Все поспешно покидали площадь. Эли схватила меня за левую руку, Касс – за правую.

      Уже через пару минут на площади никого не осталось. Ни стариков. Ни говорливых официантов. Ни цыганок-попрошаек или играющих на бузуки музыкантов. Мы остались одни посреди гвалта от бубнящих телевизоров и хриплого треска мрамора.

      Из земли потянулись усики зеленого, желтого и синего тумана. Они со свистом и завыванием закружили вокруг статуи.

      Лицо статуи было неподвижно, но глаза пылали эмоциями. С хрустом разламывающегося камня она открыла рот и издала звук, похожий одновременно и на человеческий голос, и на стон земли при землетрясении. Потоки тумана набрали скорость и уплотнились, и в какой-то момент Зевс вдруг затрясся, будто его поразила одна из его собственных молний.

      Мы могли воспользоваться шансом и сбежать.

      Но мы не шевелились, увиденное настолько поразило нас, что наши ноги приросли к тому месту, где мы стояли: светящийся золотисто-белый шар почти беззвучно упал на камни площади и покатился в сторону одного из кафе. Его поверхность светилась от заключенной в нем энергии, и, видимо, она же выжгла подчистую покрывшую его за долгие столетия корку из песка и птичьего помета. Все мое тело завибрировало, точно кто-то невидимый начал водить смычком по моим артериям и венам, точно по струнам виолончели.