Она отключилась. Я лёг на диван и обнял подушку. Радует, что со мной хотят сотрудничать, как с настоящей моделью. Я им понравился: моё лицо, тело, жесты и позы. Ещё и деньги заплатят!
Ко мне подошла Анфиса:
– Помоги, пожалуйста…
Я вмиг выпрямился.
– Что нужно сделать?
– Понимаешь, я плохо умею сливать воду. Постоянно обжигаюсь или оставляю макарошки в раковине.
Такая милая.
Я погладил её по голове и пошёл на кухню. Немного помешав спагетти, схватил кастрюльку за длинную ручку, слил спагетти в приготовленный блестящий дуршлаг, слегка промыл их, чтоб не слиплись, и кинул обратно в опустевшую посуду. Отыскал в навесном шкафчике две тарелки из одного набора и положил в них наш ужин – получилось как раз две порции – и добавил уже разогретые в микроволновке котлеты. После замочил оставшуюся посуду и пошёл в комнату.
Ящик, выделенный для меня, был выдвинут. Анфиса стояла у комода и прижимала к себе мой свитшот, зарывшись в него носом.
Я тихонечко вернулся в прихожую и крикнул:
– Анфиса, я всё сделал!
– Да? Вот здорово!
Она хлопнула ящиком и вскоре уже сидела напротив и беззаботно наматывала спагетти на вилку.
Мы ели и говорили о пустяках. Я даже не слышал, о чём она щебетала – баюкающие интонации и стук вилок лишили меня способности различать звуки. Она гипнотизировала меня.
После ужина я вышел из-за стола, взял из комода полотенце, зубные принадлежности и чистое бельё и отправился в ванную. Сквозь шум воды я слышал, как Анфиса гремела посудой и говорила с кем-то по телефону. Она громко смеялась, однако слов было не разобрать.
Я намылил голову шампунем и, растирая им кожу головы, снова задумался. Я представил, как она лежит в этой ванне под густым слоем пены, прикрыв глаза, и наслаждается. Мажется многочисленными кремами, занимающими поверхность стиральной машинки и полочки, а потом пахнет цветочным мылом и косметикой.
Закончив с приготовлениями ко сну, я надел чистые трусы, наспех состирнул грязные и повесил на тонкую верёвку под потолком. Прежде я стирал их вместе с остальной одеждой, но сейчас такое не провернёшь. Полотенце закинул на свободный дверной крючок и вышел из ванной.
Анфиса тем временем расправляла свою кровать. Увидев меня, она стыдливо спрятала лицо в плед и пискнула:
– Пожалуйста, прикройся.
Господи, какая прелесть.
Я достал из комода халат и надел его. Мне нравилось её смущать.
Она застелила для меня диван и даже принесла одеяло и большую подушку.
– Спасибо.
За окном, точно размешанная с желатином, сгустилась темнота. Тусклые фонари пронизывал её светлыми пятнами. Анфиса зажгла ночник и ушла в душ, а я остался в комнате.
Меня душило желанием.
Раз за разом я представлял, как прижимаю её к стене и целую, и с каждой минутой мне всё сильнее хотелось это сделать.
Анфиса влюблена в меня и наверняка ждёт этого.
Когда она вернулась,