Великий визирь Халиль, никогда не разделявший воинственных устремлений султана, не терял времени даром и сумел собрать могучую оппозицию трону. Теперь он открыто выступал против агрессивной политики Мехмеда и предлагал сосредоточить свое внимание на других, куда более важных вопросах, касающихся внутренней жизни империи. Под руководством Халиля был даже разработан план новой денежной реформы, которую с неохотой подписал юный государь.
Но ничто не могло заставить Мехмеда отказаться от своих намерений. Он часто упрекал великого визиря в чрезмерной мягкости к христианам и требовал от него увеличения дотаций на армию и флот, тем более что последний действительно находился в весьма плачевном состоянии. День за днем султан отдавал все новые приказы и распоряжения, однако многие из них исполнялись лишь формально, а другие – открыто саботировались.
День за днем борьба между визирем и султаном набирала обороты. Каждое заседание дивана отныне превращалось в настоящее поле битвы, где в ход шли не только взаимные оскорбления, но и кулаки. Теперь сановники остерегались передвигаться по темным коридорам дворца в одиночку, многие обзавелись телохранителями, другие спешно готовили противоядия.
Вот-вот должна была пролиться кровь, однако Халиль желал этого менее всего. Несмотря на свое упрямство, он умел ставить интересы империи выше собственных амбиций. И сейчас эти интересы требовали навести порядок. Любой ценой.
Впрочем. Великий визирь уже знал, какие меры необходимо предпринять.
Исхак-паша вошел в слабоосвещенную комнату и тихо закрыл за собой дверь.
– Вы звали меня? – почтительно спросил он.
Халиль сидел за своим рабочим столом, выводя пером какие-то письмена.
– Проходи, – не отрываясь от своего дела, визирь указал на груду сафьяновых подушек в углу комнаты.
Исхак опустился на устланный коврами пол и стал ждать. Тем временем Халиль отложил перо, внимательно пробежал глазами по исписанному листу и, что-то тихо пробормотав, свернул его в трубочку. Затем он подошел к входной двери, плотно прикрыл и запер ее изнутри.
– Как ты прекрасно понимаешь, – сказал визирь, усаживаясь подле гостя и опуская сверток перед собой, – дворец сейчас не лучшее место для подобного рода встреч, но иного выхода у нас нет. Шпионы Заганоса не спускают с меня глаз ни днем, ни ночью и обо всем увиденном немедленно докладывают Мехмеду. А ты ведь знаешь, что наш юный султан только и ждет повода избавиться от меня.
Халиль погладил бороду и усмехнулся.
– Этот мальчишка оказался куда хитрее и расчетливее. А ведь именно я настоял на том, чтобы Мурад пригласил его во дворец и сделал своим наследником.
Визирь печально покачал головой.
– Тогда я еще думал, что смогу совладать с ним. – Он помолчал, а затем резко поднял глаза на собеседника. – Ты ведь уже слышал, что он натворил сегодня в саду?
– Об этом говорят все, – сглотнув слюну, отозвался Исхак-паша. –