За неделю до Рождества детей заставили наизусть выучить песню «Славься Дева Мария», которую они должны были исполнить в сочельник перед преподавателями и воспитателями. Немытые, грязны дети, в этом убогом, кишащем крысами приюте, одетые в какое-то тряпьё со свечами в руках славили деву Марию, и дух Рождества не покидал их несмотря на все горести. Габби с Джейн тоже пели, а Ник, Оливер и Тео в это время обслуживали котельную: «С какой-то стороны, – думали они, – нам даже повезло – не пришлось, как идиотам, стоять и петь перед взрослыми».
В сочельник и на Рождество отменили все уроки, и дети могли гулять, сколько им вздумается, что само по себе было уже подарком. Поэтому ребята носились до темноты на улице. Тео с Ником наконец-то смогли в эти два дня нормально выспаться. После ребята рванули на улицу, где вместе с Габби и Джейн, валялись в снегу и играли в снежки. Ник попробовал покурить, после чего опалил себе брови, ресницы и долго кашлял.
– Я, – кашлянул Ник, – ни за что в жизни, – опять закашлялся, – не буду курить.
Оливер заботливо похлопал его по спине.
– Так в первый раз у всех, дальше ты привыкнешь.
– Попробуй ещё раз, – Джейн взяла ещё одну сигарету и протянула Нику.
– Ну уж нет! Я скорее лёгкие выплюну, чем попробую ещё раз, – мальчик поморщился и отмахнулся от протянутой ему сигареты.
– Отстаньте от Ника, – Габби взяла друга за руку, – пойдём лепить снеговика.
– Я тоже пойду с вами, – сказал Оливер и поспешил за Ником и Габби. Ему было неловко оставаться с этой парочкой – он ощущал себя лишним, чувствовал, что мешает им и что от него хотят побыстрее