Похоже, Келса была мастерица находить себе компанию. Арочная дверь в конце коридора распахнулась, и мне навстречу шагнула киска-орион с чистым белым мехом, в развевающейся мерцающей сине-зеленой мантии. Ее огромные сине-зеленые овальные глаза с вертикальными зрачками были широко открыты.
– О, мистер Ааз, последние два часа Келса только и говорила о вас! Где он? Ах да, я забыла! – Она захихикала и кокетливо приложила лапу к груди. – Вы не знаете меня и не доверяете мне. Я – Элла. Добро пожаловать! Где Эрзац?
Похоже, она была реальной штучкой. Я был впечатлен. По-моему, гадалки – это либо чокнутые истерички, которые считают, что голоса в их голове несут некий мистический смысл, либо мошенницы, которые, комбинируя психологические фокусы, чтение языка тела и проницательные догадки, говорили клиентам то, что те хотели услышать. Я не называл имя меча с того момента, как мы попали в их измерение, так что она никак не могла узнать его от агента или шпиона. Я вытащил Эрзац из ножен на фут или около того. Глаза меча польщенно заблестели.
– Сочту за честь, миледи, – произнес он.
– Рада познакомиться, – ответила провидица, сияя ему улыбкой. – Вы оба, заходите сюда! О, мы уже несколько недель чувствовали, что грядут колоссальные перемены. Я страшно рада, что вы смогли добраться сюда так быстро. У меня было ужасное предчувствие, что что-то должно произойти, пойти не так, как надо, но я предпочитаю ошибаться в том, что я ошибаюсь. Вы согласны?
Ни на секунду не умолкая, она повернулась и повела нас к двери, из которой только что вышла. Я закатил глаза и последовал за ней.
Дом мог быть особняком, но комната, в которую она нас привела, напоминала палатку любого чокнутого экстрасенса в любом месте заселенного космоса. Комнату освещали свечи в длинных подсвечниках. Их фитили дымили, как спортивные комментаторы. Воздух был густ и пах дешевым парафином. На мебель были наброшены яркие шелковые покрывала, по три, а то и по четыре штуки на каждый предмет, отчего клиент был вынужден крепко упираться ногами в пол, чтобы не соскользнуть.
Чего тут только не было! В полумраке я был вынужден следить за тем, куда ставлю ноги, чтобы не задеть маленькие столики, заставленные бесполезными безделушками, которые наверняка служили бы предметом гордости любой викторианской тетушки: часы в форме тарантула, который показывал время двумя лапами, или бронзовая керамическая ваза, страхолюдная до невозможности, – я даже удивился тому, как это цветы в ней от ужаса не обронили все свои лепестки. Между столиками затесались четыре или пять бюро и дюжина мягких стульев с жестко вертикальными спинками. Портреты на стенах