– Ты один? – спросил Гунарстранна.
– Как макрель в проливе Дрёбак, – ответил Франк, выходя с радиотелефоном в гостиную.
– Скажи, когда будешь один.
– Сейчас. – Франк снова плюхнулся на диван. – А я думал, ты в театре.
– Ян иду в театр. Скоро. Завтра съезди в реабилитационный центр. Поговори с тем типом с козлиной бородкой. Спроси, не было ли у него чего с девушкой. Вообще расспроси всех, кто хорошо знал ее… Да заткнись ты!
– Я молчу, – удивился Франк.
– Я не тебе. У меня под окном треплется какая-то дура… Ну вот… Теперь она до чертиков разозлилась. Все, считай, день прожит не зря.
– Пока, – сказал Франк, глядя на трубку.
Глава 8
Дом в пригороде
Женщине, открывшей дверь, было лет сорок восемь – пятьдесят; судя по всему, в молодости она была настоящей красавицей. Стройная, среднего роста. Ей очень шел серый костюм с юбкой почти до колен. Она смотрела на Гунарстранну выжидательно, с легким интересом, как медсестра на больного.
– Можно войти? – сразу спросил он.
– Конечно, дорогой мой. Прошу, простите меня. – Она широко улыбнулась и стала еще симпатичнее. Волосы у нее были совершенно седые, как серебро; Гунарстранна заподозрил, что она их красит. Наверное, когда-то она была блондинкой. – Аннабет все нам рассказала. Мы, конечно, в ужасе… Но я не ожидала, что ко мне так быстро нагрянут из полиции.
Все ее движения были плавными, изящными, бесшумными. Она провела незваного гостя в гостиную, предложила сесть.
– Я сейчас!
Из спрятанных динамиков лились звуки музыки. Классика… «Волшебная флейта» Моцарта, одно из немногих произведений, которые Гунарстранна хорошо знал. Он невольно расчувствовался. Слушая дуэт «До свидания, до свидания…», он вспоминал Эдель.
Инспектор огляделся по сторонам. Коробка от диска лежала на кофейном столике рядом с сегодняшней газетой. В комнате вообще было много столов: маленькие, антикварные, очень изящные столики красного дерева, по одному в каждом углу, по одному у каждой стены. И почти на всех лампы с абажурами из разноцветной мозаики… Тиффани?
Гунарстранна прошелся по овальному ковру, закрывавшему дубовый паркет в середине комнаты. Ковер с восточным узором приглушал шаги. Он стоял на коврике, покачиваясь на пятках, и слушал арию Памины из «Волшебной флейты». Сигри Хёугом звенела чашками на кухне. Краем уха он слышал шум льющейся воды. Очень уютный дом. Правда, в гостиной нет ни книг, ни телевизора, только дорогая мебель, столики, лампы. На стенах картины. Заметив на подоконнике цветочный горшок, Гунарстранна направился к окну. Деревце бонсай… похоже, оно болеет. Он поднял горшок, внимательно осмотрел деревце и понял, что оно умирает. Гунарстранна задумался и посмотрел в окно. Оно выходило на юг. Сразу за живой изгородью проходили две трамвайные линии. Но дальше открывался прекрасный вид на внутреннюю часть Ослофьорда, острова, Буннефьорд и Несодден. Синий лайнер судоходной компании «Колор Лайн» огибал мыс и направлялся в сторону пролива Дрёбак и в Скагеррак.
– Сахару, молока? – послышался