Петербург. Застывшие мгновения. История города в фотографиях Карла Буллы и его современников. Наталия Гречук

в зеленеющий и цветущий сад». Так писал 10 июля 1874 года, два дня спустя после его открытия, «Петербургский листок». Он же сообщил, что потребовалось ради сей красы снять бывшую тут мостовую, насыпать земли почти 3600 кубических сажен, затем разбить газоны, насадить деревья и кустарники числом до 4000, проложить дорожки, установить ограду – «изящную и легкую решетку из ромбоидально переплетенной проволоки». «Петербургский листок» тогда не назвал имени автора, предложившего рисунок решетки, а был им петербургский инженер-архитектор Иван Мерц. (Ту симпатичную ограду, наверное, кое-кто помнит до сих пор, ее сняли не так уж и давно.)

      Открывался Александровский сад весьма торжественно. Хоть происходила церемония в дождливый понедельник, но приехал сам Александр II. У ворот со стороны Гороховой, царь вышел из коляски и «изволил пройти» до газона против портала Исаакиевского собора, где лично посадил дубок. Там же, «снисходя на ходатайство» Общества садоводства, разрешил назвать сад своим именем…

      Поначалу все украшение нового сада составляли лишь деревья и кустарники. Первый памятник – Василию Андреевичу Жуковскому – появился здесь в 1887 году. Он открыл путь остальным – Пржевальскому, Гоголю, Лермонтову, Глинке.

      Но еще раньше появился в саду, против Адмиралтейской башни, фонтан. Первый его проект был в некотором роде даже устрашающим. «Недавно возвратился из-за границы наш известный скульптор г. Годебский, – сообщали в декабре 1874 года «Ведомости Санкт-Петербургского градоначальства и Санкт-Петербургской городской полиции», – и привез проект колоссального фонтана для нового сада». Замысел автора состоял в том, чтобы установить посреди гранитного бассейна с беломраморными ступенями огромную ростральную колонну, окруженную аллегорическими изображениями четырех главных рек России. (Надо ли было искать за границей эту идею?) Из верха колонны и с ее боков должны были извергаться «обильные каскады воды». Лили бы воду из рогов-раковин еще и тритоны… «Размерами своими этот фонтан едва ли не превзойдет известные фонтаны, существующие в Европе».

      Слава богу, Общество садоводства и столичные власти не дали г-ну годебскому заслонить Адмиралтейство своим творением.

      В 1876 году стали строить в саду более скромный фонтан, по проекту архитектора городской Управы А.Р. Гешвенда. Подряд на работу взял некий Овчинников и растянул ее на три года. Да и работал с браком, так что пришлось уже по ходу дела браться за ремонт. Несколько гласных даже потребовали привлечь к суду не самого Овчинникова, правда, а начальника технического отделения Управы… Но в общем фонтан получился красивый, мы с вами можем это подтвердить. Первыми же полюбовались им все те же требовательные гласные, специально пришедшие в сад в субботнее утро 13 октября 1879 года, чтобы произвести «окончательную пробу».

      …Александровский сад быстро вошел в разряд элитных столичных садов. Публика там дышала воздухом благородная; кто не хотел гулять пешком, мог нанять кресло на колесах с катальщиком за 50 копеек в час. «Новое время» даже позволило