Когда она вошла в просторный холл высотного здания, мысленно повторяла слова, которые собиралась сказать ему. Ливрейный лакей с непроницаемым лицом сопровождал ее в стеклянном лифте.
Но когда увидела Данте, она решила, что проведет с ним еще одну, последнюю ночь, а потом скажет все.
В конце концов, едва прикрыв за собой дверь, Беатрис с волнением выпалила:
– Я беременна. Да, я знаю, что мы… ты был осторожен.
Она опустила голову, и волосы упали на ее раскрасневшееся от стыда лицо. Ее терзало чувство вины. Даже сейчас, вспоминая об этом, она внутренне сжималась всем телом.
– Я сделала три теста. Нет, вру, – шесть. Я совсем… не думала, что я… Я просто хочу тебе сказать, что мне от тебя ничего не нужно. Завтра я уеду домой, сообщу маме и сестре. У нас все будет хорошо. Я не одинока.
Данте молча и неподвижно смотрел на нее. Странно, но, когда она громко сказала ему об этом, ее беременность показалась ей не такой уж нереальной.
Беатрис думала, что предвидела все его возможные реакции, даже крик, но Данте, резко повернувшись, вышел из комнаты, едва она успела сделать вдох.
Прошло несколько минут, а может быть, часов, когда дверь снова открылась. Беатрис стояла на том же месте, где он оставил ее. Данте был бледен, но на лице его уже не видно было шока. Оно выражало твердую решимость.
– Ну, очевидно, нам надо пожениться. Мне нет нужды сообщать об этом своей семье – это одно из преимуществ быть вторым в очереди на престол. Карл собирается жениться, и при дворе, вероятнее всего, моя свадьба останется незамеченной. А что насчет тебя?
Карл? Так при чем же тут его старший брат? Семья?.. В голове Беатрис лихорадочно закрутились мысли.
– Пышная свадьба, учитывая сложившиеся обстоятельства, для нас не вариант, но, если ты хочешь, чтобы на церемонии присутствовали твои родственники, я могу устроить это. У меня дела в регионе, ты можешь вылететь в Лас-Вегас на следующей неделе?
Данте умолк, переводя дыхание. Беатрис не меньше его нуждалась в глотке воздуха.
– Ты, надеюсь, шутишь?.. Данте, люди не женятся из-за ребенка! Забудь о своих словах. Ты просто в шоке.
Похоже, ее слова не убедили Данте.
– Я, к счастью, не наследник, но все же я второй в очереди на престол… Мой ребенок не должен носить клеймо незаконнорожденного. Поверь, в этом мало радости.
– Ты с ума сошел.
Против каждого ее аргумента Данте выдвигал свой контраргумент. Самым убедительным был тот, что это нужно для их ребенка – новой жизни, которую они вместе сотворили.
В конце концов, Беатрис согласилась. Перечить ему она сможет только тогда, когда жизнь ее вернется в прежнее русло.
А прошедшая ночь! Как она могла вновь совершить эту глупость? И ей некого было винить в этом, кроме себя! Данте не был в этом виноват. Он ничего не делал. Он просто жил, и все.
А она никогда не встречала людей, подобных Данте. Он будто