Дверь перед нами распахнул вовсе не седовласый пожилой дворецкий, что соответствовало бы фасаду дома, а самый красивый молодой человек из всех, кого я когда-либо видел. Высокий, белокурый, он мог бы служить скульптору моделью для статуи Гермеса или Аполлона. Но, несмотря на такую внешность, голос у него был женственно-мягкий, что сразу возбудило во мне неприязнь. Кроме того, он странным образом напомнил мне кого-то, причем виденного совсем недавно, но я никак не мог вспомнить, кого именно.
Мы попросили проводить нас к лорду Эджверу.
– Сюда, пожалуйста.
Он провел нас через холл, мимо лестницы, к двери в конце холла. Открыв ее, он доложил о нас тем самым мягким голосом, который я инстинктивно невзлюбил.
Комната, в которую мы вошли, была чем-то вроде библиотеки. Стены ее скрывались за рядами книг, мебель была темной, простой, но красивой, стулья – с жесткими спинками и не слишком удобные.
Навстречу нам поднялся лорд Энджвер – высокий мужчина лет пятидесяти. У него были темные волосы с проседью, худое лицо и желчный рот. Чувствовалось, что перед нами человек злой и с тяжелым характером. Его взгляд таил в себе что-то непонятное. Да, глаза определенно странные, решил я.
Он принял нас сухо.
– Мсье Эркюль Пуаро? Капитан Гастингс? Прошу садиться.
Мы сели. В комнате стоял холод. Из единственного окошка пробивался слабый свет, и сумрак усугублял ледяную атмосферу. Лорд Эджвер взял со стола письмо, и я узнал почерк моего друга.
– Мне, разумеется, известно ваше имя, мсье Пуаро. Как и всем.
Пуаро отметил комплимент наклоном головы.
– Но мне не совсем ясна ваша роль в этом деле. Вы написали, что хотели бы видеть меня по просьбе, – он сделал паузу, – моей жены.
Последние два слова он произнес с видимым усилием.
– Совершенно верно, – ответил мой друг.
– Но насколько я знаю, вы занимаетесь… преступлениями, мсье Пуаро.
– Проблемами, лорд Эджвер. Хотя, конечно, существуют и проблемы преступлений. Но есть и другие.
– Что вы говорите! И какую же из них вы усматриваете в данном случае?
В его словах звучала неприкрытая издевка, но Пуаро оставался невозмутим.
– Я имею честь говорить с вами от имени леди Эджвер. Как вам известно, она хотела бы получить… развод.
– Я прекрасно это знаю, – холодно отозвался лорд Эджвер.
– Она просила меня обсудить этот вопрос с вами.
– Нам нечего обсуждать.
– Значит, вы отказываете ей?
– Отказываю? Разумеется, нет.
Чего-чего, а такого поворота событий Пуаро не ждал. Мне редко приходилось видеть своего друга застигнутым врасплох, но сейчас был тот самый случай. На него смешно было смотреть. Он открыл рот, всплеснул руками, и брови его поползли вверх. Он походил на карикатуру из юмористического журнала.
– Comment?[12] – вскричал он. – Что вы сказали? Вы не отказываете?
– Не понимаю, чем я вас так удивил, мсье Пуаро.
–