– Барс прислал переговорщиков – прощупывает наше настроение. Мы пока ответили, что посмотрим, как будут развиваться события и что заинтересованы в том, чтобы всё было законно.
– Что ответил Барс?
– Согласился и пообещал уладить все формальности в ближайшее время.
– А до тех пор?
– А до тех пор мы свернули все дела, – ответил Фет. – В Тайном Городе осталось лишь двое наших: присматривать за имуществом и происходящим. Я им приказал не высовываться и никого к себе не подпускать.
– Разумно.
– Можно сказать, мы устроили себе что-то вроде самоизоляции, – добавил Тыц. – Все переговоры только по сети, документы меняем каждые пять дней, магию почти не применяем.
А слабый морок, под которым хваны скрывали вторую пару рук, засечь было очень сложно.
– Сейчас весь Город на самоизоляции, и неизвестно, когда она закончится.
– И что будет дальше.
– И что будет дальше, – согласился де Гир.
Возникла пауза. Не очень длинная, но тяжёлая. Не потому, что собеседникам нечего было сказать, а потому что они собирались с мыслями перед главной частью разговора.
Франц прекрасно понимал, что четырёхрукие приехали оценить происходящее и решить, стоит ли на него ставить. И ещё понимал, что верность хванов имеет границу: интересы семьи. И потому их «самоизоляция» может распространиться и на него: четырёхруким ничего не стоит затаиться и подождать, чем всё закончится. Что же касается их алтайской родины, то вряд ли де Ларс или даже Ярга решат её атаковать – не все хваны хорошо разбирались в тонкостях сельского хозяйства, но все они были великолепными убийцами, связываться с которыми… Да лучше никогда не связываться – договориться дешевле.
– Всё повторяется, Франц: мы уже поддерживали тебя в трудной ситуации, – негромко начал Фет. – Но тогда она была иной.
– Тогда я владел инициативой, – прищурился де Гир.
– Тогда ты был изгоем, за которым стояли те, кто верил в твою правоту.
– Сейчас я обвинён в преступлении.
– Как и тогда.
– Как и тогда.
– И снова есть те, кто не верит в твою виновность.
– Их много.
– Меня обвинили в смерти Гуго.
– В Городе никто не верит в это обвинение. А мы знаем, что ты этого не делал, Франц.
– Поэтому мы здесь.
– Не только поэтому, – мягко перебил хвана великий магистр. – Ещё вы понимаете, что они вас изменят.
– Могут изменить, – уточнил Тыц, показав, что знает о «слове князя».
– Вопрос только во времени: пока ему выгодно договариваться – он будет договариваться, как только наберёт такую силу, которая позволит решить ваш вопрос без тяжких последствий – тут же начнёт войну.
Четырёхрукие снова помолчали – Франц понял, что они оценивают перспективы схожим образом, после чего Фет неохотно подтвердил:
– Возможно.
– Он