Бросив быстрый взгляд на парня, увидела, как он нахмурился, собираясь возразить.
– Ник, все уже остыло, поторопись.
Когда я уже стояла в дверях, Маруся подошла ко мне и, обняв, прижала к груди.
– Ты хорошая девочка, Лёль, слишком хорошая. Не позволяй никому сбить себя с пути.
Машинально кивнув в ответ, шмыгнула за порог.
Закрыв за соседкой дверь, Маруся прислонилась к ней спиной. Слышала, как в кухне Никита звякает ложкой, размешивая сахар в чашке. Вот и наступила, наконец, череда материнских переживаний – сложный возраст, первая любовь, буйство чувств. Правильно говорится: маленькие детки – маленькие бедки, большие детки – большие бедки. Теперь ей предстоит проявить свою материнскую мудрость и стратегию. Перво-наперво надо поговорить с сыном. Мальчик влюблён в свою подружку, а она запуталась в своих чувствах, да и слишком юна.
Женщина, стараясь ступать неслышно, подошла к двери кухни. Какое-то время стояла, разглядывая сына. Тот сидел, задумчиво уставившись в чашку с чаем – брови нахмурены, лоб прорезала вертикальная складка.
Маруся слегка кашлянула, и Никита поднял на неё глаза. А в них смятение, которое ему не удалось скрыть.
– Мам? – голос сорвался.
– Ник, пожалуй, нам надо серьезно поговорить.
– О чём?
– О тебе, о ваших с Олей чувствах.
– Не о чем говорить, мам. Никаких чувств нет. – Маруся слегка рассмеялась, а Никита продолжил: – Ей нравится другой, а я просто третий лишний.
– Поверь мне и запомни – лишних не бывает. Ты для Оли очень хороший друг, и она доверяет тебе больше, чем кому-либо. Это очень важно. Оставайся лучшим другом, и тогда тебе никогда не придётся быть лишним.
– Все, мам, прекрати. Я все понял, – он поднялся из-за стола. – Тебе не стоит переживать.
Маруся смотрела, как сын убирает со стола тарелку, чашку с чаем, аккуратно ставит посуду в раковину. Вздохнула. Ему только шестнадцать лет, и ещё столько переживаний, взлетов и падений впереди.
– Оставь все, я сама помою посуду, – сказала, когда он открыл кран.
Молча пожав плечами, парень вышел из кухни.
8
Вино и время не жалея, садись не с каждым, кто знаком: похмелье много тяжелее, когда гуляли с мудаком.
Артём сидел на заснеженной лавке, скрытой в кустах. Он был в ярости. Хотелось бить и крушить все вокруг, но, кроме ржавой консервной банки, которую он что было сил пнул, под руку ничего не попадалось. Снег белыми хлопьями падал на разгоряченное лицо парня и тут же таял.
Казалось, день начался замечательно. Этим субботним утром он позволил себе подольше поспать, а потом ещё долго валялся в постели, потягиваясь с довольной улыбкой. Девчонка, которая ему больше чем нравилась, не отказала ему и с готовностью согласилась стать его. Прикрыв веки, Артём уже представлял,