в клумбу, в коей, точь,
в ночь
он его сорвал…
А потом,
с понтóм,
совершая небольшой променад,
был не рад,
что совсем засох, облетел…
сей цветок-убог, самострел…
Дурачок вдоль газона гуляет
да вздыхает:
«И чего ему – дураку – не хватает?»
История восьмая: Дурак и комариха
Присосалася к щеке комариха:
напилась она крови, да и раздулась;
и от сытости, чай, свихнулась;
вот сидит,
пищит…
Но тут лихо
Дурачок её и прихлопнул!
Кровяной живот глухо лопнул.
Кровь брызнýла фонтаном, слегка
измарав щекý Дурака.
«Ох, не повезло ей – корове…
Ох, и жадная была баба! —
подытожил Дурак: – Зла и слáба!
У самой-то, чёрт,
столько крови,
(вот улёт)
а ещё мою, дура, пьёт!»
История девятая: Дурак – пиит
То ль во вторник, а то ль в воскресение
повстречал,
познал
Дурачок вдохновение —
будто малость приня́л
малый зелия спиртного.
Стал он голову ломать:
«Ну, о чём мне написать?
О Любви, увы, то не ново…
О приятельстве – старомодно!
А о чести – неправдоподобно!!!»
Поскорбел Дурак, пострадал,
посидел в своей скорлупе…
Порешил он песнь
написать о себе.
Приглушил гордыню-спесь
и написал:
«Я – Дурак!» —
да, это так.
Так и есть!
Не за что не отвечаю,
свою тупость не скрываю,
свою леность не таю,
всем открыто заявляю
и всем прямо говорю:
«Я – дурак… Вот и дурю!»
Но грозят мне:
«Дурень? Жлоб!
на тебе
по едалу,
по спине,
в лоб…
Мало?
Не?!
На ешо
и пошёл
вон!»
Затыкают
кляпом рот,
бьют, пинают,
оскорбляют,
вяжут руки,
суки…
И шипят:
«Гад,
шпиён!
Разглашаешь тайну, скот?!»
Так всё, вот…
Может все они боятся,
что когда-нибудь и их
жизнь потребует сознаться:
«Кто ты – гений или псих?»
И они б не суетились,
если б все определись,
Кто они? За что в ответе
на дурацком этом свете?»
Вдохновенья жар утих
показал