– Отнеси его вещи обратно в конюшню.
– Это неправильно, мисс Келси, так не делают.
– Да, неправильно… – При мысли о том, насколько это неправильно и несправедливо, Келси почувствовала, как у нее заныло сердце. – Но ты все равно позаботься о его вещах, как и всегда. Кроме того, нужно увести отсюда Наоми.
– Кто-то должен остаться… ну, чтобы проследить за…
– Я останусь.
В глазах Боггса все еще стояли слезы, когда он поднял голову и посмотрел на нее.
– Хорошо, мисс Келси.
Он повернулся и, словно оруженосец, уносящий с ристалища расщепленный щит и сломанный меч своего господина, зашаркал прочь.
Призвав на помощь все свое самообладание, Келси шагнула к Наоми.
– Ты нужен ей, Мо. Может быть, ты отвезешь ее обратно в отель?
– Здесь еще полно дел, Келси.
– Что смогу, я сделаю. Что-то ведь можно будет отложить и до завтра… – Она опустила руку на спину Наоми и несколько раз погладила, словно стараясь умерить сотрясавшую ее тело дрожь. – Мама… Поезжай в отель, мама…
Из них троих один только Моисей заметил, что Келси впервые назвала Наоми «мамой».
Раздавленная горем и неизбывным чувством вины, Наоми тяжело поднялась с перевернутого ведра – только для того, чтобы повиснуть на плече тренера. Взгляд ее в последний раз упал на мертвого жеребца. Гордость Виргинии, подумала Наоми. Ее гордость…
– Ему было только три года, – прошептала она. – Три года я ждала, и вот…
– Не надо, – быстро, но твердо сказала Келси, хотя ей тоже приходилось сражаться со своими собственными демонами. – Там, снаружи, слишком много людей. Ты должна держаться, должна показать им, что ты не сломлена.
– Да. – Наоми повела из стороны в сторону невидящими глазами. – Я должна держаться. Держаться…
Келси подвела ее к выходу и, отведя в сторону подвижную секцию ширмы, невольно поморщилась при виде множества лиц. Она знала, что переживания сегодняшнего дня – предстартовое волнение, азарт гонки, ужас, который она испытала при падении Горди, – все это навсегда останется в ее памяти. Келси помнила, какая жуткая тишина вдруг установилась на трибунах, помнила, как медленно – словно пловцы под водой – бежали к роковому месту конюхи, помнила отчаянную суету и попытки убрать с дорожки упавшую лошадь и всадника.
Долго ли еще она будет закрывать глаза и видеть перед собой, как неестественно и внезапно подогнулись тонкие передние ноги Горди?
Или слышать приглушенные рыдания Наоми?
– Келси! – Едва завершив круг почета, Гейб сразу же ринулся к конюшням. Он все еще надеялся на чудо, но сразу все понял, как только увидел ее лицо.
– Черт побери! – пробормотал он, крепко прижимая ее к себе. – Его пришлось усыпить, да?
Келси всего лишь на мгновение позволила себе расслабиться и прижаться лицом к его широкой груди; потом она решительным жестом отстранила Гейба от себя.
– Нет.