– Не ври, от тебя похотью так и шибает.
Бубоч заробел. Все-таки он только простодемон, из первого сословия. А самоталер – мещане, из второго. У них уже есть демоническая сила, хотя и узкого применения. У мещан у всех узкого применения.
– А вот сколько, если, скажем, храку-то? – спросил он все-таки для порядка.
– Астралка за минималку, – бросила самоталер. – Если что сверху – то больше.
Бубоч зачесал в затылке. Астралка – это сто эфирок. Много. Шибко много. Столько он только за что-то очень важное и нужное отдать согласен. Вот когда от нодохома убегал, то аж три заплатил, но там-то понятно, там если б не заплатил, то и помер бы, и не нужны были бы ему никакие астралки.
А тут что – разок присунуть. За это дело Бубоч платить вообще не любил, потому что за что тут платить, если удовольствие обоюдное? Он бесплатно каждый день может, у него две жены дома. А еще соседки есть. И вон, в кабаке куча пьяных баб, они все хотят. В крайнем случае маста поймать можно.
– Что?.. – не поверил ушам Дегатти.
– А тебе повторить, что ли? – с удовольствием спросил Янгфанхофен. – Знаешь, у храков даже поговорка есть одна…
– О, я знаю эту поговорку! – поднял бокал Бельзедор. – Когда баба ломается – в хлеву скот отдувается!
– О боги… – закрыл лицо ладонями Дегатти.
Так что пошел Бубоч на рынок, тратить деньги с большей пользой. Он, правда, не помнил, что именно хотел купить, но не просто же так он сюда пришел. Так что пошел гулять по рядам, да смотреть, где что приглянется. Великий рынок Мпораполиса работает круглосуточно и без выходных, а раскинулся на такие просторы, что целый гхьет поместится.
Ну Бубоч и ходил. Пялился. Штуки всякие интересные смотрел. Местные и иномирные. Миксер взял, жен порадовать. Еще сахарную сыпалку. Пива бочонок – всегда пригодится. К нему рыбы соленой, потому что какое пиво без рыбы. Раковин взял – вспомнилась книжка, которую утром читал. Они, правда, вместе с долгопрудниками были, но их Бубоч сам же и высосал.
Ходил между рядами степенно, чтоб все видали – это храк зажиточный, может деньги потратить. Но и серьезный, не даст себя облапошить. Со свистом высасывал долгопрудников и снисходительно глядел на товары, да еще языком так цокал – мол, и получше видали.
– Почем фрукты, тетка? – спросил он у храчки с маленькими хитрыми глазами.
– А дешево, – с готовностью ответила та. – За такие-то.
– Вкусные?
– Вкусные! Все вкусные! Вот, возьми личинок Хлаа! Новый сорт! Четыре эфирки всего!
– Да ты что, карга, охерела?! – разозлился от неожиданности Бубоч и пнул корзину. – Ты их душами кормишь, что ли?!
Сегодня его все что-то целый день обижали. Нодохом обижал, чрепокожие обижали, даже шлюха-самоталер обидела, не дала. Но вот уж на этой храчке-то он теперь отыграется! Она-то уж точно ему ничего не сделает!
Слабее храков в Паргороне только храчки!
И шуки еще. М-м-м, супец из шуков…
Из