А вот если б поймал ту бабцу… эх, упустил он свое счастье…
Сейчас бы уже, небось, нажахался вволю и вел ее продавать…
– Слушай, Янгфанхофен, а можно немного поменьше вот этого всего? – спросил Дегатти.
– Я не могу рассказывать эту историю в отрыве от личности Бубоча, – сказал Янгфанхофен. – А у Бубоча личность вот такая.
В «Соелу» Бубоч сразу затопал к другим хракам. Те занимали целый сектор – подальше от господского и мещанского, зато самый огромный. Целые тысячи здоровенных синекожих мужиков и баб опорожняли все новые бочонки пива, эля, меда, сидра.
Бубоч сразу заметил и знакомых. В «Соелу» это очень даже запросто – если есть уже внутри кто знакомый, так тебе ресторан их сразу и покажет, сами собой к ним ноги направятся. А если тебе кто-то душевно неприятен – то уведет. Удобно.
Поздоровкался Бубоч за руку и с Табуром, и с Медчином, и с Дукточем, и с Гурметреном.
– Привет, брат-храк, – говорил он каждому.
– Привет, брат-храк, – отвечали ему.
– Давай обсудим репу, – предлагал Бубоч.
– Нет, давай лучше брюкву, – отвечали ему.
– Янгфанхофен, ты серьезно сейчас? – спросил Дегатти. – По-твоему, храки разговаривают вот так?
– А что, не так? – спросил Янгфанхофен, обратив к Дегатти всех тряпичных кукол на пальцах. – А как разговаривают крестьяне в твоем мире?
– Ну… я… я не знаю, но уж точно не так!
– Ну хорошо, – сказал Бубоч, усаживаясь в центре стола и подвигая к себе бочонок. – Давайте обсудим политику.
– Не, не хочу политику, – отказался Табур. – Я в прошлый раз в канаве очнулся, избитый и отжаханный.
Другие храки отвели взгляды, в том числе и Бубоч. Он помнил этот прошлый раз.
– А, вон оно что! – догадался Дегатти.
Хорошо сидеть с друзьями в «Соелу». Бубочу это очень нравилось. Особенно нравилось то, что Табур, Медчин, Дукточ и Гурметрен все из других гхьетов. Живут от него очень далеко, так что делить им нечего. Он их кроме как в «Соелу» ни разу и не встречал, только здесь пересекаются.
В Паргороне есть такое понятие, как «соелушный друг». Это означает, что здесь, в кутеже большого зала, вы периодически встречаетесь, бухаете, болтаете, жрете, в игры играете, кэ-око смотрите, иногда трахаете баб, иногда не баб, но все, что здесь происходит, здесь и остается. Снаружи вы никогда не встретитесь, так что споров между вами не будет.
Насчет баб Бубоч уже начал промышлять. Храчек за столами тоже было полно, и многие пришли сюда за тем же, за чем и он, но храчку ему не хотелось, храчка у него и дома есть. Хотелось кого поинтереснее. Вон хоть гхьетшедарийка за тем столом… эх и красивая же барыня… эх и засадил бы ей Бубоч, так бы и засадил!..
Да только убьет ведь она его, если с таким предложением подойти.
Конечно, аристократки тоже не чужды простой пищи. Бывает и с ними, что затащат к себе храка какого-нибудь, да и в наложники берут, а то просто