Порыв ветра ударяет о борт машины. В воздухе отчетливо пахнет снегопадом.
2
Притормозив в переулке у своей фермы, я сижу в машине и не двигаюсь с места. Сначала тридцать секунд, потом минуту.
– Вы в порядке? – спрашивает мистер Генри.
За всю поездку мы не обменялись и словом. Казалось, он ждал, что я начну задавать вопросы, но у меня было не то настроение. Кроме того, ведь именно он хотел со мной поговорить. Так что пусть начинает в любой момент.
– Все отлично, – отвечаю я, внезапно жалея, что пригласил его домой. Интересно, не обидится ли чужак, если я снова заведу двигатель, отвезу в город и попрошу его выйти из машины?
– Может быть, пойдем в дом? – спрашивает он.
– Подождите.
Больше всего на свете мне не хочется, чтобы Джерри увидел, как я веду в дом подобного персонажа. Я выжидаю, не появится ли сам сосед или его сын, но к этому времени они обычно уже возвращаются к себе на ферму. Зимой здесь почти нечем заняться. Фруктовые деревья стоят голыми, и даже не верится, что весной все вернется к жизни и тонкие ветки снова зацветут. В саду остались лишь высохшие растения да неубранный мусор.
Способны ли те из нас, для кого наступила зима их жизни, набраться мужества и поверить, что весна когда-нибудь вернется?
– Ну ладно, – вздыхаю я. – Идемте.
Мы выбираемся из авто, захлопываем двери, и с карниза амбара испуганно вспархивают голуби, устремляясь в лес, к холодным серым горам.
В зимней тишине хлопки дверей звучат неожиданно. По пожухлой траве я ковыляю к дому. Мистер Генри пытается поддержать меня под локоть, но я окидываю его суровым взглядом, и визитер отступает.
В доме тепло; я иду на кухню сварить кофе. Похоже, беседа выйдет долгой.
– Вам что-то нужно? – спрашиваю я, нарушая молчание.
Гость устраивается в кресле в столовой. Мужчина он довольно крупный. Удивительно, что такой старик выглядит все еще сильным. Когда он разговаривает, слышится глухое звяканье. Кажется, это из-за пирсинга на языке, металлической штанги, которая выстукивает на зубах мистера Генри азбуку Морзе.
– Я хотел поговорить с вами об Абре.
– Я имел в виду сахар или сливки в ваш кофе.
– Ах да, простите. Я пью черный. – Помолчав, он продолжает: – И все же нам нужно поговорить.
В душе растет тревога. Внезапно я настораживаюсь. Я знаю, почему этот человек здесь. Знаю, зачем он пришел.
За мечом.
– Об Абре? – небрежно переспрашиваю я, отводя взгляд. Притворяюсь, будто не понимаю, в чем дело. – Видите ли, мы с Аброй не общались много лет. Очень много. Мы сильно отдалились.
Нервы на пределе. Я разливаю кофе по чашкам, стеклянный носик кофейника стучит по фарфору, словно у кого-то от холода зуб не попадает на зуб.
От чашек поднимается пар, и запах меня успокаивает.
– Ваша на стойке, – говорю я, кивая на кофе мистера Генри, а сам направляюсь к столу с горячей