Самолет старшего лейтенанта Сафронова был подбит и упал в 10 километрах от аэродрома. После поражения самолета Сергею Сафронову удалось катапультироваться, но, спускаясь на парашюте, он погиб от полученных ранений.
Место поражения средствами ПВО самолета U-2, а также самолета МиГ-19, пилотируемого старшим лейтенантом Сафроновым
Всего в тот день было выпущено семь ракет. Первая из них лишила самолет-нарушитель U-2 хвостового оперения, врезультате чего тот стал, кувыркаясь, падать с 20-километровой высоты. Когда неуправляемый самолет достиг высоты 10 километров, он вошел в зону поражения другого ракетного дивизиона. Был получен приказ обстрелять U-2 еще раз – требовалась гарантия в поражении. Здесь самолет-шпион настигли еще три ракеты. Остальные три ракеты были выпущены по самолетам-истребителям МиГ-19.
В это время на очередном вираже капитан Айвазян передал старшему лейтенанту Сафонову команду о том, что если за две-три минуты вражеский самолет не будет обнаружен, то необходимо идти на посадку.
Однако старший лейтенант Сафронов не отозвался, связь с «ведомым» оборвалась. «Ведущий» пары капитан Айвазян увидел в небе необычное облачко, однако ничего не заподозрил и резко спикировал вниз, тем самым сумев вывести свой самолет из зоны действия ПВО.
Борис Айвазян впоследствии вспоминал: «Нас подвели вплотную к району падения самолета-шпиона, и мы вошли врадиус действия дивизиона ПВО Шугаева. С этого времени мы стали восприниматься как цель, ведь зенитчики считали, что все наши самолеты по команде "Ковер" находятся на аэродромах. Кроме этого, не сработал ответчик "свой-чужой", так как коды были не сменены. Нам дали команду: "Немедленная посадка, заправка и взлет". Я дал команду Сергею: "Оттягивайся, будем садиться по прямой". Опять команда: "Снижайтесь". Я отвечаю, что снижаемся. Вторая команда такая лихорадочная, что я уже на интуитивном уровне среагировал: перевернулся вертикально вниз до 2 километров и с большой перегрузкой вывел самолет из пике только на метрах трехстах. Это меня и спасло. А вообще мы должны были услышать другую команду: "Стена". Это значит – входишь в зону поражения ракетного комплекса. Тогда действуешь более энергично. Я не могу сказать, видел ли Сафронов выпущенную по нему ракету, но слышал, как он ответил на приказ: "Снижайтесь" – "Снижаюсь"… В какой-то мере помог опыт, но больше – случайность. Необычное облачко вселило тревогу, однако не предположение о том, что загорелся самолёт Сергея. Не было для этого причин. От чего он может загореться? А резко спикировал потому, что привычка сказалась. Во время учебных полетов месяцев шесть выполнял роль "цели", меня перехватывали товарищи по полку. Чаще просили подольше подержаться на высоте. Садиться порой приходилось почти с пустыми баками, все время увеличивая угол падения. В тот раз я так и решил приземлиться, применив наработанный прием. "Захватить", видимо, ракетчикам было меня трудно – резкое пикирование есть резкое пикирование».
Обломки самолета старшего лейтенанта Сафронова упали в районе города Дегтярска в 40 километрах