Чтобы сразу обозначить, насколько важно овладеть магией льда, она рассказала о нашей Академии. Вернее, о здании, в котором мы живем и учимся. Лед снаружи служит для отвода глаз на случай, если какому-нибудь человечку взбредет в голову явиться за полярный круг черт знает куда, поскольку никто, в сущности (в том числе профессора), не знают, в какой точке пересечения меридиан мы находимся. Лед – защита Академии от магического воздействия извне, он служит гарантией от не разрушения под влиянием времени. Это самое главное. А вообще у него много разных функций, а казалось бы – просто лед! Красиво, необычно, а продумано как! Гениально ведь.
– Создать такую глубокую защиту с помощью льда для огромного здания под силу не каждому волшебнику, – подытожила профессор. – Вы, вне всякого сомнения, не овладеете этой магией в полной мере. На следующем занятии вы попытаетесь воду превратить в лед.
Студентки разочарованно загудели. Профессор Коржик повысила голос, чтобы все ее услышали, и четко сказала:
– К следующему занятию напишите реферат о способах воздействия на воду в условиях высоких температур. На сегодня все.
Она сразу погрузилась в кипу исписанных листов, не обращая на недовольные возгласы никакого внимания.
За дверью меня нетерпеливо поджидал Васильев.
– Для обеда еще рано, – я взглянула на расписание, у меня впереди левитация, – ты чего, соскучился?
– Ага, безумно, – безучастно бросил он и потянул меня к окну, – смотри!
– Чего я там…
… не видела…
Ох ты ж ель-метель! Вы только гляньте!
– Это… – слов не нашлось, но Лис меня понял правильно.
– Наказаны! Все! – с возмущением воскликнул друг.
По меньшей мере человек тридцать внизу на аллее подметали… снег. Он крупными хлопьями летел над всеми, кто стоял с метлами, а над решившими схалтурить сыпал в два раза интенсивнее.
– А ты почему здесь, а не там? Где твоя метла? – возмутилась я в шуточной манере.
Лис не веселился.
– Меня тоже беспокоит этот вопрос.
Вот так-так… Мороз Морозович не только меня решил одарить особым наказанием, но и диджея… Йети мог и пожалеть.
– Думаешь, он нам двоим выдаст что-нибудь растакое-этакое? – я распахнула дубовые створки и вышла на широкий балкон.
Со второго этажа вид прелестный. Аллея упирается в полосу темного хвойного леса, фонари вечером создают непередаваемую атмосферу, а балкон над входом позволяет увидеть всех гостей…
– Это кто? – я подергала Васильева за руку, показывая на совсем уж молодого мужчину, беседующего с Морозом.
Лис перевел растерянный взгляд на ректора и с кривой усмешкой протянул:
– А-а… это старший сын министра магии, Эдуард Гебринский.
Я ни разу не видела ни самого министра, ни уж тем более его сыновей, а потому созрел логичный вопрос:
– А ты откуда знаешь?
Лис