Дело в том, что все мёртвые звёзды выдают в реальное пространство массу остаточного излучения. Там может быть всё, почти весь спектр, но вот в пространстве дисперса, то есть в самих информаторах Рюминэ, ранее мы ничего значительного не наблюдаем. Там есть что-то, но в сравнении с живыми звёздами – исчезающе малые величины какого-то остаточного мерцания. И вот недавно нам удалось выявить (с помощью моего «ПНЭ-2», кстати) еще один вид излучения. Его раньше не замечали, относя к фоновому, но мы доказали, что оно имеет дискретные источники, просто их так много, что для всех прочих датчиков, кроме нашей ПНЭхи, они смешиваются в одно среднее значение, потому что им не хватает разрешающей способности (ох, как же я надеюсь, что вы знаете что такое разрешающая способность), по ней наша ПНЭха бьёт их как тапка таракана, так что становится очевидно, что туманности излучают меньше, а звёзды – больше, а от черных дыр, квазаров, активных ядер, пульсаров и всего прочего, к чему раньше невозможно было даже приблизится – излучения прямо вот очень много. Но разрешение фонового излучения Фоксибри-Лео – это всё, конечно, мелочи. Открытие заключается в другом: это излучение идёт от всех без исключения объектов, включая даже те, что в видимой реальности уже физически не существуют. Другими словами, – в реальности дисперса, на уровне информаторов Рюминэ, на месте разлетевшейся в пух и прах звезды находится достаточно яркий и плотный источник излучения, как будто звезда на этом месте всё еще существует.
Мы назвали это «призрачным спектром».
И вот этот «призрачный спектр» – настоящее открытие и загадка! Новый вызов науке! Представьте на секунду, особенно если вы еще помните времена до Старта – если бы человеческий глаз мог различать этот свет – вы бы увидели Солнце, наш прежний мир – Землю, Луну, Марс… всё что исчезло, но как будто всё еще существует. Где-то. И не в прошлом, а прямо сейчас.
{#369}
Черт, как же тяжело бывает просто жить. Столько мелочей, о которых надо помнить. Столько мелких дел, которые надо сделать. Каждый цикл, каждый, и почти всегда одно и тоже. И до чего же всё медленно происходит. И всё кругом такое непривычно тяжелое. Ретира, моя Ретира… кажется, мне до тебя сейчас, как гравитону до бесконечности… Но ничего, у моих родителей получилось – и у меня получится. Даже круче!
Викэ отшило мои исследования. «Несовместимость с математическим аппаратом теории гиперструн». Согласен, с математикой у нас было не очень, но и теория гиперструн, как я помню, принята лишь частично. Да и откуда они вообще выкопали это