«Аркан “Умеренность” – это сбалансированность мыслей и чувств, неспешность, гармония и порядок, взаимодополнение, доверие. Карта золотой середины».
И ещё она записала в своём дневнике: «Сколько себя помню, я интересовалась знаками и миром невидимым. Ещё в детстве я замечала больших сонных медведей в спальне, а взрослые говорили, что их нет. Не существовало и кошек, которые отвечали мне на любой вопрос, а бабушка Капа с ними разговаривала. Не было и “шерстяного” домового, который ложился на мои ноги, когда я спала. Так они говорили. А я не верила, мне было значительно удобнее создавать свой собственный мир.
Я всегда ищу необычных впечатлений. Например, я часто вспоминаю, как мы ходили в церковь с бабушкой Зиной. Там она будто вытягивалась в струну и молча пела. Её высокий величественный голос был слышен в каждом закоулке. Зажигались свечи, окна горели закатным огнём, а купол с сусальными золотыми звёздами всё увеличивался, и пространство расширялось до неведомых горизонтов. В тот вечер бабушка расспрашивала меня о том, не хочу ли я поучиться пению или, может быть, меня больше интересует поэзия? И я смотрела на неё не понимая, хотя первые детские стишки писала вместе с ней, но можно ли серьёзно к этому относиться?
А бабушка Зина ко всему относилась серьёзно. Она не была улыбчивой и, по словам Анимаисы, с самого детства никому не доверяла, потому что её расстреливали во время Гражданской войны. Тогда она упала без сознания, вся в крови, и белогвардейцы решили, что она мертва. Пуля пробила только ладонь левой руки, и бабушка часто смотрела на оставшийся шрам и разглаживала его. А я, помнится, спрашивала: “Бабуль, а что это за звёздочка такая на ладошке?” Но она не отвечала. Когда я пыталась обнять её, она каждый раз говорила: “Ну хватит, хватит”, будто боялась нарушить своё внутреннее равновесие, податься на эмоции. Её и без того тонкие губы были сжаты, она находилась в состоянии постоянной мобилизации, праздность была не для неё. Свою любовь к семье бабушка выражала через неутомимый труд, служение: обед готов, в доме чистота и запах свежего белья, проглаженного чугунным утюгом.
Она была строгой и требовательной, а голос никогда не повышала, на окружение действовала её самодисциплина. Однако иногда бабушка Зина позволяла себе немного расслабиться. Приходили гости, она брала в руки гитару и начинала тихонько напевать. Тут спохватывалась сестра Анимаиса: вспыхнув, она летела в свою комнату за второй гитарой. Проснувшаяся душа ирокеза уже знала, что сейчас будет, птичьи глаза плавили пространство.
AveMaria
Gratiaplena
Maria, gratiaplena
Maria, gratiaplena
Ave, avedominustecum…
Верочка садилась близко-близко к бабушке, но ей всё равно казалось, будто невероятный по красоте голос исходит откуда-то сверху и обволакивает всех, как облако, пронизанное солнечными лучами. Она чувствовала сияние. И каждый