– Интересно, кого на этот семестр к Ариадне подселят? – спросила Скарлет, пытаясь развесить в шкафу свои немногочисленные наряды.
Её платье никак не хотело слушаться и соскользнуло-таки с плечиков, но моя сестра не обратила на это внимания.
– Кого? – переспросила я, морща нос. – Понятия не имею.
В прошлом семестре в одной спальне с нашей лучшей подругой жила девочка по имени Мюриэл Уизерспун, но её выгнали из школы за целый ряд ужасных поступков. И сейчас Ариадна вновь осталась без соседки по комнате.
С каждой минутой мне всё больше не терпелось поскорее увидеть Ариадну, за две недели каникул я очень успела по ней соскучиться. Ариадна всегда умела подбодрить, развеселить, была для нас со Скарлет лучиком света среди постоянно висевших над Руквудом свинцовых мрачных туч.
Мы пошли к комнате Ариадны и с радостью заметили, что она уже открыта, а внутри увидели и саму нашу лучшую подругу, стоявшую возле кровати в окружении целого строя чемоданов.
– Ариадна! – окликнула её Скарлет и побежала обниматься.
Я рванула тоже и присоединилась к ним.
– Приветики, приветики! – весело прощебетала Ариадна, когда закончились обнимашки. – Ну как, хорошо Рождество провели?
Мы со Скарлет переглянулись, и я ответила за нас обеих.
– Э… Да, хорошо провели. Отлично просто.
Мои мысли немедленно вернулись к музыкальной шкатулке, и я уже хотела заговорить о ней, но меня опередил раздавшийся от двери голос с певучим шотландским акцентом:
– Доброе утро.
Ох, как хорошо я помнила и этот голос, и этот акцент! Если Ариадна была лучиком света, то в этом голосе слышался шум ночного дождя и свист ветра над торфяными болотами.
– Ой, – пискнула Ариадна.
Мы с сестрой обернулись. В дверях стояла новая девочка, Эбони Макклауд. Она поступила в нашу школу только в прошлом семестре и сразу оказалась замешанной в тёмных делах, которые творила здесь Мюриэл. А если точнее, то Эбони выдавала себя за ведьму и успела напугать здесь всех до полусмерти. Правда, потом Эбони раскаялась и извинилась перед нами, поэтому я рассчитывала, что теперь она постарается загладить свою вину.
– Не волнуйтесь, – сказала Эбони, затаскивая в комнату свой чёрный чемодан. Втащила, а затем плюхнулась на свободную кровать и сказала, прочитав, наверное, написанное на наших лицах выражение: – Не стану я превращать вас в лягушек, пока вы спите.
– Э… я, кажется, совсем забыла о правилах вежливости, – прокашлялась Ариадна. – Доброе утро, Эбони. Очень рада вновь тебя видеть.
И подтолкнула локтём нас с сестрой.
– Доброе утро, – с притворной бодростью поздоровалась я.
– Привет, – буркнула