– Почему вы не показываете лица? – спросила я и попыталась обернуться.
Но на плечи легли ладони, мягкие, но тяжелые, он остановил меня.
– Не все сразу, – сказал золотоволосый. – Не хочу тебя напугать.
– У вас уродство? – вырвалось у меня и тут же зажала ладонями рот, ругая себя за бестактность. Конечно, манерами я никогда не отличалась, но сейчас почему-то совсем не хотелось обижать этого призрачного собеседника, единственного из всего окружения, кто добр ко мне. Хоть и слегка фриволен.
С другой стороны, это ведь сон. А в моем сне что хочу, то и делаю.
Над ухом раздался мягкий голос и по коже пробежали мурашки от его дыхания.
– А если уродство? – спросил он. – Если сейчас меня можно увидеть не в самом приятном виде? Что тогда?
– Тогда мне очень жаль. И я не хотела обидеть. Честно.
– Значит, вы бы не пожелали пробудиться от кошмара, если бы увидели не то, что рассчитывали? – вновь поинтересовался он.
Его голос обволакивал, струился чем-то тягучим и мягким по коже. Я с трудом верила, что это лишь сон – все слишком реально. И эти мимолетные прикосновения, этот жар дыхания, тепло тела. Очень хотелось на него посмотреть, но золотоволосый явно дал понять, что не желает, чтобы я его видела. Во всяком случае, пока.
– Я не из трусливых, – ответила я. – Тем более, если это мой кошмар.
– Так значит, все же кошмар? – усмехнулись над ухом. – Неужели я вам так неприятен?
Я минуту подумала, говорить или нет, но потом решила – это всего лишь греза.
– Наоборот, – произнесла я. – Наверное, от нервов я сбегаю куда-то в страну сновидений. Вы плод моего воображения и попытка найти защиту от безжалостной судьбы. Так что если это кошмар, то самый приятный из всех, что видела. Особенно если сравнивать с реальностью.
– Реальность так ужасна? – поинтересовался золотоволосый как-то печально, и хватка на плечах ослабла, он убрал руки, но не отодвинулся, и я продолжала ощущать его тепло.
– А как вы думаете? Меня насильно выдают замуж за какого-то богатенького хама, который требует манер, а сам как-то забыл о приличиях.
– Как и я, – заметил золотоволосый, наклонившись к уху и опалив его дыханием. – Я ведь тоже не рассыпаюсь в поклонах.
По коже прокатились мурашки, дар в груди шевельнулся, как любопытный проснувшийся котенок, кивнула и проговорила, сглотнув:
– Да… Но вы лишь сон. А жених или кто он там – вполне реальный.
– Выходит, вас обижает его бесцеремонность, а моя нет? – поинтересовался золотоволосый с усмешкой.
Говорить с собеседником из сна почему-то легко и просто. Даже его прикосновения и близость ощущаются как нечто само собой разумеющееся. Видимо потому, что все ненастоящее.
Я отвела рыжий локон со лба и произнесла, почему-то вспомнив любовника Джозет:
– Не