27 декабря. 1915 год.
Мой адрес: 43-й Сибирский стрелковый полк, прапорщику Ромашову Фёдору Ильичу.
Долина Истины
На исходе августа 1918 года нежданно-негаданно встретились две вражеские силы одной русской крови, – белые и красные.
Войско белых сильно было в местах открытых, обжитых, где можно было грабить, насиловать, казнить безоружных, где было чем поживиться, но близ горной речушки Иша они оказались перед сплошной стеной неизвестности, – непроходимостью тайги, крутизны гор и топкостью болот.
Полсотни чехов, десяток китайцев и сотня казаков, что в степях да на равнинах вояки отчаянные, здесь оказались слепы, немощны, потому как не имели опыта воевать в таёжном краю.
У красных за спиной открытая, топкая и пологая низина реки Иша, отступи на шаг на виду у врага, и не будет времени перебраться на противоположный берег, все полягут под градом пуль и снарядов белой армии.
Позади белых таёжные дебри, переплетенные паутиной низкорослого кустарника, укрыться там можно, но передвигаться на конях и при пушках невероятно трудно. Остаётся одно, идти налегке к границе с Китаем или с Монголией, но это более двухсот верст по прямой, без троп и сёл, где стаи волков, медведи и ядовитые змеи.
Поняли командиры обеих сторон, что в капкан своих бойцов завели, на равных оказались не только по силе, но и безысходности. Отходить некуда, только вперёд. Значит, бой, кому-то на жизнь, а кому-то на смерть.
Обе стороны сверх всякой меры посеяли вражды между одним народом, ненависти родили во многих сердцах, как у местных жителей, так и меж собой, что разойтись по-хорошему, не выместив зла накопившегося, уже не могли.
Так уж получилось, первый бой на равных был. Подмогу ни одна из сторон не ожидала, надеялись только на себя, поэтому бились жестоко, отчаянно, с надеждой на победу. Страшная сеча была, зубы крепко сжаты, ни звука с плотно сомкнутых губ, лишь звон сабель и предсмертные хрипы. Лоб в лоб шли, глядели в глаза друг другу веры единой православной русские люди. Сабли, шашки, штыки, а не пули смерть несли, бились чисто по-русски, по-честному, один на один, раненых не добивали, победивший с соперником новым в схватку вступал.
Весь день бились, ни побеждённых, ни победителей. Лишь с закатом дневного светила за горный хребет, занавес из наступивших сумерек наконец-то успокоил воинственный пыл двух непримиримых сторон. После боя поникшая, утоптанная сотнями ног, словно скошенная косой смерти луговая трава, была красна от крови, пролитой на неё из молодых русских тел. С восходом луны капли крови заблестели рубиновыми искрами, отчего поле боя приобрело почти фантастическую, но реальную страшную красоту.
Нет, не должно этого быть, это противоестественно жизни, ненормально для русской природы, она не должна взращиваться на русской крови!
Всплывшая