Не знаю, как у других, но у моих трех десятков
Давно есть опора, и все в порядке.
Я даже хожу теперь без оглядки —
Я знаю, там будут твои уверенные.
Давай посидим, за вином или чаем.
Там за окном выкруживает северный,
Но этот покой за прозрачной печалью
Сильнее. Он хрупок, но нескончаем.
Присаживайся, я угощаю.
«Солнца пласты и ворох…»
Солнца пласты и ворох,
Синее платье в горох,
Лето пришло, как всполох,
Сверху улыбается Бог,
Море шипит, что порох.
Иду по кромке воды,
А она зачищает за мной следы,
Будто бы нет никакой беды,
И будто никто ни к кому не строг,
И если упал, и если не смог.
Есть только счастье живое, как вздох,
И синее платье в горох.
«Я за стеклом в витрине…»
Я за стеклом в витрине.
Смотри или смейся, но ударить не смей.
Смелей проходите мимо,
Хорошо ли вам всем меня видно
В круге горячих огней?
Довольно ли смирения во мне?
В витрине – не на паперти стоять.
Я, конечно, не годна воевать,
Но и злости не стала б держать.
Только нет ее больше.
Нет ни страха, ни дрожи,
И огня, и азарта тоже
Нет. Выпита и выставлена
Любоваться, а не любить.
К черту меня и искренность.
Налейте мне немного виски,
И я пойду себе дальше
Памятником глупости за зарплату служить.
«Выпусти меня наружу…»
Выпусти меня наружу,
Моя тоска, мой лиловый хмель,
Ласковый и нежный зверь!
Я устала и простужена,
Покажи мне другую дверь —
Эту я уже открывала.
Я стою перед тобой босая,
Без меча и с открытым забралом,
Ты моя песня, моя Калевала,
Я ничем не грожу тебе!
Между нами не быть борьбе —
Я же тебя не бросала
Одного в поломанной арбе.
И ты не демон, а эпический герой —
Пой со мной эту песню, пой,
Но знай, мне пора домой,
А сюжет… Пусть он будет твой!
«Ближе к полуночи придет смс…»
Ближе к полуночи придет смс:
«Хочешь, приходи? У меня суп есть».
Такой непосредственно-честный весь.
И ты подорвешься, накрасив неровно бровь,
Пальцы подрагивают, в аорте клокочет кровь,
И нервно зашагаешь несчастные пять кварталов.
Оттягивая момент (хорошо, что не бежала),
Остановишься у подъезда, дыша как попало.
А потом с разбегу на третий.
Он стоит у двери, спасибо, что встретил.
И вот он – чай с чабрецом, посиделки на подоконнике.
Твои руки дрожат и ледяные, как у покойника.
Он их греет, прижимая к грудине.
И ты веришь, что такой никогда не покинет,
Но утро все равно наступает.
А