Нет, это звучит неправдоподобно.
Юсефин бы покачала головой и сказала, что она на такое не купится. Даже если бы она поверила в это, то обвинила бы Юлию: «Ты могла сказать «нет»! Ты же понимаешь, что это совершенно дико? Юлия, ты совсем больная?»
Да, я абсолютно безнадежна, я знаю, ты так думаешь.
Юлия смотрит прямо перед собой на безликую палату. Рассматривает непонятную картину на стене. Но неважно, насколько уродливая здесь обстановка, ей совсем не хочется уезжать. Что все будут думать о ней, когда она вернется домой? Что она хотела покончить с собой. Мама, как всегда, поправила ее. Она ни на секунду не может забыть о своей роли воспитательницы. Это так тупо. Юлия не хотела причинять себе вред и уж точно не хотела умирать. И тем не менее все чуть не закончилось именно так.
Она будто уже представляет себе молчаливые взгляды одноклассников, и в грудной клетке буквально разрастается дыра.
Лив соврет всем, чтобы защитить себя, что еще сильнее ухудшит репутацию Юлии. Никого не будет интересовать версия истории Юлии. Правда. И она тем более не может рассказать правду, потому что тогда это будет прямое обвинение в подстроенном несчастном случае. Слово против слова.
Раздается тихий стук в дверь, и в проеме появляется Юсефин. Юлия делает глубокий вдох. Чего она теперь хочет? В руке у матери букет розовых роз.
– Смотри, какие красивые цветы, – говорит она, улыбаясь.
Кто-то действительно подумал о ней, в конце концов? Юлия не знает ни одного человека, который хотел бы подарить ей цветы. В груди разливается тепло. Ей очень приятно, но она не хочет показывать это своей матери.
– От кого они? – спрашивает она. В тот же момент раздается писк мобильника. Лив прислала сообщение.
В следующий раз трамвай не успеет затормозить.
Юсефин протягивает розы.
– От Лив. Так заботливо с ее стороны.
Гнев приходит через сотую долю секунды. Юлия бросает букет на пол, один из бутонов отрывается.
– Что ты делаешь? – в ужасе восклицает Юсефин и начинает собирать розы одну за другой. – Как жаль, такой красивый букет.
– Оставь меня в покое! – кричит Юлия. – Убирайся отсюда!
На письменном столе Эммы лежит распечатка платежей по банковскому счету Петера. На первый взгляд платежи выглядят совершенно обычными: обед в японском ресторане, крупная покупка в супермаркете, несколько сотен крон в баре. Но в воскресенье, в последний раз, когда использовалась карта, он снял наличные на общую сумму в двадцать тысяч крон в банкомате в Гэрде. Это Йерка заставил его снять деньги? Или они были нужны ему для чего-то другого?
Когда Эмма и начальник следственного отдела Вестберг связываются по телефону, она рассказывает ему о своей находке.
– Зачем ему понадобились двадцать тысяч крон? – спрашивает он.
– Сюрприз для Софии накануне свадьбы? – предполагает она.
– Спроси ее об этом.
– Вы нашли его телефон?
– К сожалению, нет, – говорит Вестберг,