– Вот хорошо то, как обрадовалась Любава. – Увидела сама болящую,– и приготовила как надо. У меня такой отвар никогда не получался. – Правильно я тебя к себе взяла, есть у тебя способности. – Будешь лучшей знахаркой, и учишься ты быстро.
С этим настроем мы стали готовить мазь и зелье. Второй раз сила уже послушно стекла с моих рук, так как надо. Мазь и зелье,– имели глубокий насыщенный цвет. Мазь получилась перламутровой с резким неприятным запахом, но Любава сказала, что так и должно быть в идеале. А у нее у Любавы и цвет, и запах получались гораздо слабее.
– Так и дар у меня совсем слабый,– пожала она плечами. А зелье то, какое красивое, глубокий изумрудный цвет. – Я просто уверенна теперь, что если мы и не вылечим Наталью, то все равно поможем ей намного лучше, чем врачи. – Пойдем к Наталье, сказала Любава. Я дам ей отвар, а ты руки и ноги Наталье смажешь мазью и если что почувствуешь – мне потом расскажешь. Тебе надо приучаться еще и видеть болезнь, поэтому будь внимательна и прислушивайся к своим ощущениям.
Так и сделали. Отвар Любава перелила в стеклянную баночку. Примерно одну десятую отвара отлила в стакан и разбавила водой.
Такие отвары,– сказала она – даю сама и никогда не даю с собой, как бы меня не просили. Травы здесь ядовитые дозировка строгая нужна, а то выпьет болящий, больше чем можно, – да помрет. Нашим людям что ни говори, а всегда все по- своему делают. Какая, мол, разница, две или пять капель упадет. А потом винить всех вокруг начинают, но только не себя и дурость свою.
Когда мы вошли к Наталье в летний домик, – она лежала бледная, было видно, что ей легче не стало. Любава осторожно приподняла ей голову и влила ложкой отвар.
– Пей, скоро легче станет,– и села у нее в изголовье наблюдать за мной.
А я присев на постель рядом с Натальей, осторожно стала мазать ее безобразно распухшие руки. Наталья была совсем плоха. Ее знобило как от холода и судорогой сводило руки, и ноги от боли, я почувствовала это. Каждое мое прикосновение вызывало у нее боль, но она старалась терпеть, изредка закусывая губу, что – бы не закричать. Я старалась прикасаться к ней как можно легче. Намазав ей руки, стала обертывать их чистыми тряпицами. Сначала я ничего не чувствовала, – а потом почувствовала как снова огонь побежал по рукам и я увидела красные мерцающие пятна, они буквально горели во всем теле Натальи связанные между собой как сеть. Я вдруг, подумала, что если это не сможем вылечить, – то Наталья скоро умрет. Огонь с моих рук потянулся к этим пятнам, впитывался в них, и как бы стал прижигать их. Пятна стали бледнеть и пульсировать, но их, было – слишком много. И вдруг усталость накатила на меня, в глазах потемнело.
Любава, увидев это – резко встала и дернула меня за руку от Натальи.
– Все Елена, на сегодня хватит, – Пошли в дом.
– А ты Наталья лежи, – я позже зайду к тебе. – Распорядилась Любава.
Мы, пошли в дом. Любава придерживала меня, ноги у меня заплетались как