– Что вы здесь делаете?
Я выпрямляюсь и прячу мишку в карман пиджака, что оказывается скверным решением. Карман некрасиво топорщится, но ничего исправлять я не собираюсь. Я вздергиваю подбородок и смотрю на Севера, пытаясь скопировать его прямой твердый взгляд.
– Вы отключились, и я не успел сказать, что хочу заехать, – он делает шаг в кабинет и в нем тут же становится тесно. – Мне все-таки нужен полис, я вдруг разучился водить.
Он крепкий и очень высокий. Другими словами, мужлан, который занимает очень много место. Готова спорить, что у него за спиной спортивное прошлое, а еще там банковские огромные счета прямо с пеленок, шумные развлечения и привычка брать всё, что понравится. Каждый его жест буквально пропитан хозяйской аурой. Никакого зажима или нерва, он спокоен и смотрит на меня так, что я чувствую его мужское желание кожей. Как шепот, легкий, но дерзкий.
– Тогда минутку, простите, – я киваю ему и выхожу из-за стола, направляясь на выход. – Я позову менеджера. Я, к сожалению, теперь занимаюсь другими делами.
Я изображаю фальшивое сожаление и царапаю его стервозным взглядом, на что сукин сын закусывает нижнюю губу. Я его веселю? Ему по-прежнему забавно?! Да и пусть, мне плевать, главное пусть уйдет с дороги и подвинет свои шкафообразные плечи, мимо которых никак не протиснуться. Я красноречиво указываю на его заминку, но мужчина остается стоять передо мной как вкопанный.
– Андрей? Вы не могли бы…
Он, наконец, делает шаг. Но не в сторону, а ко мне. А потом толчком захлопывает дверь за своей спиной.
– Север, – поправляет он. – Нет здесь никакого Андрея.
Он продолжает неотрывно смотреть на меня, а я, как идиотка, теряюсь, потому что он вдруг оказывается надо мной. Мне приходится запрокидывать голову и чувствовать себя малышкой, которую не спасут самые высокие шпильки. Нет, он все равно будет на две головы выше.
– Я не знаю, что вы себе придумали, но я не хочу в этом участвовать. Хватит, Андрей.
– Почему вы так упрямы?
– Я?
Он кивает и в следующее мгновение делает то, от чего у меня все слова застревают в горле. Он просто-напросто кладет ладони на мою талию и отрывает меня от земли. Не дает опомниться и делает пару стремительных шагов, после чего усаживает на письменный стол. Прямо перед собой, и выглядит это со стороны так, словно мы вот-вот перейдем к еще более жарким упражнениям.
Он наклоняется к моему лицу, обдавая крепкой волной мужского парфюма, и я просыпаюсь. Я выставляю локти и больно впиваюсь ему в грудь. На груди могут быть кубики пресса? Но сталь точно может быть, я злобно выдыхаю, когда понимаю, что заодно делаю больно себе и гневно думаю, что на его рубашках надо писать “Осторожно!” жирными буквами.
– Я закричу.
У меня остается последнее женское оружие.
– Нет, – он качает головой.
– Что еще за нет?
– Вы не будете кричать, Юлия. Вы не из тех, кто устраивает истерику на пустом месте.
– Это пустое