Вилла «Белый конь». Агата Кристи

этого не понимал. Мне тогда казалось – скучища. По молодости лет тянуло на сцену. Вообразил, будто родился актером. Отец отговаривать не стал. «Поглядим, что у тебя из этого выйдет, – сказал он тогда. – Сам увидишь, до сэра Генри Ирвинга[12] тебе далеко». И оказался прав! Полтора года я болтался в одном театрике, а потом вернулся восвояси. Взялся за дело. И краснеть за свою аптеку мне не пришлось. Она, конечно, старомодная. Зато качество. Только вот наступили теперь для фармацевтов невеселые времена. – Аптекарь скорбно покачал головой. – Все эти краски, подмазки... Ничего не поделаешь – от них половина дохода. Пудра, помада, кремы да шампуни, губки фасонистые. Сам я к такой дряни и близко не подхожу. У меня этим ведает юная леди за особым прилавком. Да, все нынче не то, что прежде. Но я небольшой капиталец скопил, да и деньги мне предлагают приличные. Уже внес залог за очень красивое маленькое бунгало возле Борнмута. «Надо уходить на отдых, пока есть силы наслаждаться жизнью» – вот мой девиз. У меня много разных хобби. Бабочки, к примеру. Жизнь птиц – птахами любуюсь в бинокль. Садом займусь, накупил книг по цветоводству. И путешествия – собираюсь в какой-нибудь круиз, мир погляжу, пока не поздно.

      Лежен поднялся.

      – Ну что же, всех вам благ, – сказал он. – И если вы до отъезда вдруг встретите этого человека...

      – Я тотчас же дам вам знать, мистер Лежен. Естественно. Можете на меня положиться. Как я уже говорил, у меня прекрасная память на лица. Буду начеку.

      Глава 4

      РАССКАЗЫВАЕТ МАРК ИСТЕРБРУК

      1

      Я вышел со своей приятельницей Гермией Редклифф из театра «Олд Вик»[13]. Мы были на «Макбете». Лил дождь. Мы перебежали через улицу к моей машине. Гермия заметила – и несправедливо! – что, как ни пойдешь в «Олд Вик», обязательно дождь. Я ей возразил, что в отличие от солнечных часов она замечает лишь дождливое время.

      – Нет, – сказала Гермия. – Это судьба. – И после того как я включил зажигание, добавила: – А вот в Глайндборне[14] мне всегда везет. Там чудесно – музыка и прелестные цветочные бордюры, в особенности из белых цветов.

      Мы обсудили музыку, исполняемую в Глайндборне, и через несколько минут Гермия вдруг спросила:

      – Мы случайно не едем завтракать в Дувр?

      – Дувр? Что за странное место? Я думал, мы пойдем в «Фэнтези». Мрачный «Макбет», величественное кровопускание – после Шекспира всегда умираю от голода. Надо как следует подкрепиться и выпить хорошего вина.

      – Вагнер тоже возбуждает аппетит. В «Ковент-Гарден»[15] в антракте сандвичи с копченой семгой исчезают мгновенно. А насчет Дувра – просто мы едем в этом направлении.

      – Я свернул, потому что здесь объезд, – пояснил я.

      – Слишком длинный получился у тебя объезд. Мы уже давно то ли на Старом, то ли на Новом Кентском шоссе.

      Я оглянулся и вынужден был признать: Гермия, как всегда, права.

      – Постоянно сбиваюсь здесь с дороги, – повинился я.

      – Да, здесь легко запутаться. Все время приходится