– Ты думаешь, он мёртв?
Хмысь пожал плечами, отвёл взгляд:
– Я сомневаюсь в том, что жив…
– А как ты тут оказался, а, Хмысь?
Я только теперь сообразила, что его появление, судя по всему, спасшее мне жизнь хоть и своевременно, но несколько неожиданно.
– Как тебе сказать… – замялся юноша.
– Как есть, так и говори, – твёрдо ответила я.
– Ну… понимаешь…
Я молча смотрела на него.
– Ну живот у меня болел сегодня! – наконец выпалил он и густо покраснел, – Ну, я и отстал от ребят…
– Леля… – для пущей верности Веша дёрнула за руку, – это не та тварь…
– Не та, что напала на вас? – я перевела взгляд с Хмыся на ребёнка.
– Думаю да, – девочка пристально смотрела на труп. – Она была немного другой, и, кроме того… – я почувствовала, как вздрогнула маленькая ладонь в руке, – я думаю, у той твари морда была бы окровавлена.
Несколько мгновений мы с Хмысем переваривали эту новость, потом юноша принялся бесцеремонно вытаскивать свои стрелы из твари.
– Нам лучше побыстрее уйти отсюда, девочки, второй раз может так не повезти…
Словно подтверждая эти слова, невдалеке раздался вой, вой торжествующего хищника. Ладошка девочки стала странно мягкой и попыталась выскользнуть из моей ладони. Бледного, потерявшего сознание ребёнка пришлось поднимать с земли: не так уж много в ней сил, чтобы стойко переносить подобные испытания…
Знак был дан. Дан, и понят. Я смотрела в мрачные лица спутников и понимала: пора в путь. Мы готовы, мы все готовы – эта случайная стоянка была последней передышкой, последним отдыхом перед боем. Перед последним боем – другого уже не будет.
Мы успели первые, а, может, тварь насытилась одной из своих жертв и не собиралась возвращаться. Всё может быть. Как бы то ни было – мать Веши похоронили мы: в земле, а не в утробе хищника или пасти Бездны. Ребята вырыли глубокую могилу и опустили в неё тело, саваном послужила грубая холстина, ничего другого на драгале не нашлось. Засыпав землёй и завалив камнями, мы немного постояли над могилой: прощальное слово могла сказать только Веша, как единственная здесь, знающая мать при жизни, но она тихо плакала, прижавшись ко мне.
Раньше хоронили мертвецов проще – завернув в погребальное покрывало, скидывали с обрыва, хоронить умерших в земле стали при моём отце. Он не объяснял мне причин своего решения, да и почему его люди послушались – загадка. Ведь традиция сжигать тела в топке Бездны – многовековая, а такие традиции не исчезают просто так, тут нужны серьёзные доводы. Задумываясь над этим теперь, пришла к выводу, что несколько странно, то что я не знаю причин. Отец мог не хотеть посвящать в суть проблемы, но ему надо было убедить остальных поселян, иначе бы его никто не послушал. Но у кого б ни