Крот. Нет.
Томский. В одной весьма дельной биографии Леонардо, написанной в советское время, утверждается, что… Впрочем, лучше я вам опять-таки зачитаю:
«Биография Леонардо, написанная Вазари, содержит следующие строки: «Занимаясь философией явлений природы, он пытался распознать особые свойства растений и настойчиво наблюдал за круговращением неба, бегом луны и движением солнца». За этим в первом издании (1550) следовала фраза: «Вот почему он создал в уме своем еретический взгляд на вещи, не согласный ни с какой религией, предпочитая, по-видимому, быть философом, а не христианином». В последующем издании (1568) Вазари эту фразу опустил, ссылаясь на то, что он был якобы плохо осведомлен. Но ему не удалось свести концы с концами. В биографии остался рассказ о том, что на одре предсмертной болезни Леонардо «принялся прилежно изучать установления католичества и нашей благой и святой христианской веры», о том, как он каялся, что «много согрешил против бога и людей тем, что работал в искусстве не так, как подобало». Вазари не подумал, что эта сочиненная им картина предсмертного раскаяния косвенно подтверждала его прежнее заявление: на протяжении всей своей жизни Леонардо предпочитал «быть философом»8.
Такая вот скорее еретическая картина получается. Да оно и понятно. Все творческие люди, даже когда они религиозны, все равно остаются вольнодумцами. А по меркам официальной религии они почти всегда безбожники-атеисты – стоит только хоть сколько-нибудь внимательно исследовать этот вопрос. Не зря богоискателя Толстого отлучили от церкви. С точки зрения общества, государства и церкви творческие люди всегда находятся в зоне риска, – они всегда под подозрением.
Крот. Возможно. Даже скорее всего. Итак, утопии Мора и Кампанеллы вас не устроили?
Томский. Не устроили…
10. Коммунистические утопии: проклятая необходимость выжить
Тогда я пошел дальше и обратился к утопиям коммунистическим. Я опять прочел Маркса, Чернышевского, Ленина, столь внимательно читавшего и Маркса, и Чернышевского, – и даже Маяковского.
Крот. Маяковского? Разве Маяковский написал какую-то утопию?
Томский. И расчудесную притом. Почитайте-ка его поэму «Летающий пролетарий». Обязательно почитайте.
Крот. Обещаю. Это будет первая вещь, которую я прочту после интервью.
Томский. Вот видите, вы уже начинаете обращаться в мою веру.
Крот. В коммунистическую веру я точно не обращусь.
Томский. И тут мы с вами сходны. Но, в очередной раз отвлекшись, в очередной раз скажу: не будем отвлекаться. Если уж мы заговорили о коммунистах, то что главное в коммунистической утопии?
Крот. По-моему, то же, что и в «Утопии» Мора – уничтожение частной собственности.
Томский. В общем, да. В «Манифесте