– Ну, слава богу, еще одного неверующего в свою веру обратил! – Кирилл Аркадьевич засмеялся примирительно. – Не знаю, что уж на меня нашло, – разошелся, понимаете ли. Раздухарился, как говорили во времена нашей юности. Тема-то больная. Кусается! Конечно, в молодости проще было: за каждым поворотом что-то ждало. Теперь-то – фигушки! Вот в этом все и дело…
Вошедшая в палату нянечка, толкавшая перед собой тележку с обедом для Виталия, прервала их горячую беседу, и Кирилл Аркадьевич, тепло попрощавшись, отправился в столовую.
Василий и Виктория уже сидели за столом и что-то оживленно обсуждали.
– О чем вы на сей раз? – спросил Кирилл Аркадьевич, приветствуя соседей по столу,
– Да вот Василий все про армию рассказывает, – ответила Виктория, – о том, что было, и о том, что стало. Просто ужас! Его послушаешь, так дыбом волосы встают! – передернув плечами, она принялась за еду.
– Да ничего уж я такого нового и не сказал, – Василий усмехнулся. – Просто я согласен с кем-то умным, кто сформулировал закон: тот, кто не кормит, во всех смыслах, свою армию, тот, рано или поздно, станет кормить чужую. Не знаете, случайно, кто это сказал?
– Да нет, не знаю, – Кирилл Аркадьевич задумался, – формулировку эту слышал и, разумеется, согласен. Я все-таки сын офицера, и состояние дел в армии меня волнует. Вот только изменить мы ничего не можем. А жаль!
– Я, знаете, о чем намедни тут подумал? – Василий оживился и даже отложил ложку. – О том, что с семнадцатого года – по тридцать седьмой – прошло всего лишь двадцать лет. За этот срок наша страна – что бы там все злопыхатели ни говорили – сделала скачок, равного которому в истории и не сыскать. А мы сего дня? Ведь с девяносто первого прошло уже семнадцать лет, а воз и ныне там! А почему, спрашивается? А потому, что нет идеи, идеологии, если хотите. А без нее ничего не построишь. Так и будем в хвосте плестись – и у Америки, и у Китая. Китайцы, кстати, лет так через тридцать у нас Дальний Восток оттяпают – будьте уверены! Точнее – сами отдадим. Детей-то не рожаем. Вот и будем кормить узкоглазых военных. И поделом нам! – сердито засопев, Василий замолчал и взялся за остывший суп.
– Да, перспектива, – Виктория поежилась, – скажите лучше, как там наш Виталий? Мне же неловко лезть в мужскую палату. А вы как, вроде, собирались его навестить.
– Да все нормально, – Василий улыбнулся, – завтра заточение Виталия закончится. – И, обратившись к Кириллу, спросил: – Вы заходили?
– Да, заходил перед обедом. Мы даже с ним поспорили. Так что, действительно, все в норме.
– А о чем был спор? – загорелась Виктория. – Жутко интересно, расскажите.
– О смысле жизни. Только ничего не расскажу. Когда два старых мужика заводятся на отвлеченные темы, ничего, ровным счетом, понять невозможно.
– Куда уж нам, молодым бабам! – Виктория лукаво посмотрела