Есть причины подозревать, что за пристрастием к натуральному хозяйству стоят идеологические позиции, переодетые в «зеленые» одежды. Самая древняя из этих позиций – моральный вердикт против беспредельной жадности. Здесь же – социально-философская симпатия к экономике самообеспечения, потому что она исключает коммерческое посредничество, крупный капитал и сопутствующую им эксплуатацию, а потребительскую стоимость товаров еще не скрывает за меновой стоимостью. Сегодня натуральное хозяйство подлежит реабилитации и с позиций феминизма, ведь женщины занимали в нем, как правило, более высокое положение, чем в рыночной экономике с ее надрегиональными сетями. В условиях самообеспечения не так важно, кому принадлежат деньги, гораздо важнее доступ к закромам. Если женщин хотят считать гарантами экологичности экономики, то легче всего это вывести из их роли в натуральном хозяйстве – в той мере, в какой оно действительно щадит природу (см. примеч. 1).
За это говорят простые доводы. Окружающую среду легче всего сохранить там, где ее защиту не нужно организовывать сверху, потому что она органически присуща всему образу жизни, где затронутый хозяйством мир остается малым и обозримым, а виновник экологических бедствий сам несет на себе всю тяжесть их последствий. Требование Либиха о возврате в почву всех взятых из нее питательных веществ тоже легче всего исполнить в хозяйстве, работающем на самообеспечение и ведущемся на небольшом пространстве. Там, где, по образному выражению Вильгельма Абеля, «волы вышагивали навстречу ценам», и самые высокие цены выплачивались в далеком далеке, навоз до полей не доходил. Генри Чарльз Кэри (1793–1879) – американский эконом, много размышлявший о качествах почв и совершивший эволюцию от поборника свободной торговли к протекционизму, в своем труде «Принципы общественной науки» («Principles of social science», 1858) предупреждал, что в условиях свободной торговли наличие хороших портов и плодородных почв – опаснейшее для страны богатство, потому что благодаря им она становится страной аграрного экспорта и объектом деградации почв (см. примеч. 2).
Экономист и антрополог Карл Поланьи[49], выразительно описавший человечность и разумность натурального хозяйства, придавал большое значение его близости к природе. Поскольку экономике самообеспечения не нужно было реагировать на конъюнктуру рынка, она могла лучше отвечать данностям природы, от которой зависела. Как пишет Бродель, в XVI веке в Средиземноморье в периоды голода наиболее тяжело страдали острова Корфу, Крит и Кипр, входившие в венецианскую торговую империю, а вот «бедные и отсталые острова» голодали меньше, с точки зрения автора, – «парадоксальным образом». Основное слабое место натурального хозяйства – не экологического, а скорее политического характера: оно не порождало такой потенциал власти, как экономики, ориентированные на добавленную