Выхода нет. Сейчас они с дочкой находились в полной власти молчаливого водителя. Хорошо, если расплачиваться придётся обыкновенным сексом, без извращений.
Но если он садист, и Юлю ждут кляп, цепи, распорки, кнуты? Что там у него дома? Она видела, как несколько раз, прямо на ходу, мужчина проверял смартфон и отправлял кому-то сообщения. Вдруг сейчас привезёт её к себе в логово, а там уже поджидают пятеро его друзей! Будут развлекаться с привезённой игрушкой всю ночь…
Но ещё больше Юля тряслась из-за Дашки. Стоило представить, что кто-то обидит её малышку – даже если просто закроют одну в комнате – и от этих мыслей останавливалось сердце.
А если он маньяк? Завезёт в далёкую деревню, посадит в подвал, и там они проведут следующие десять-двадцать лет жизни! Будет использовать в качестве сексуальной рабыни сначала мать, а когда подрастёт дочь – то и её тоже… Если только будет ждать, пока подрастёт…
У Юли снова задрожали губы и подбородок, а по щекам покатились слёзы. Сколько раз за сегодня она принималась плакать? Она была совершенно измучена. Девушка прижимала к себе Дашку, гладила её и боялась даже взглянуть в сторону молчаливого водителя.
А тот, видимо, несмотря на внешнюю суровость, всё понял.
– Ну-ка, отставить, – приказал он своим густым басом, от которого Юля просто цепенела. – Переночуете у меня, а завтра придумаем, что делать дальше. Не трясись. Вы в безопасности.
Как ни странно, эти отрывистые фразы успокоили бедняжку. Откуда-то возникло ощущение, что этот мужчина не бросает слов на ветер. И уж если он гарантировал безопасность, значит, им точно ничто не угрожает.
«Конечно же, никакой он не маньяк! – приободрилась Юля. – Что я постоянно себя накручиваю!»
Наоборот, им с дочкой повезло, что этот мужчина их заметил – там, в сквере. И, хотя сначала проехал мимо, потом вернулся и подобрал.
– Егор Михайлович, – представился спаситель. – А тебя как звать?
– Юля.
Она вдруг увидела в зеркале, как изменился взгляд мужчины: замер, почти остекленел. Что не так, испугалась Юля. Неужели её имя ассоциируется у него с чем-то неприятным? Возможно, какая-то Юлия когда-то сильно подпортила ему жизнь?
Ох, ну вот, ещё и это…
– А кнопку как звать?
– Даша.
Егор Михайлович стиснул челюсти, у него заиграли желваки.
Да что ж такое! Опять неудача. Очевидно, это имя у Егора Михайловича тоже не вызывало приятных эмоций. Его лицо, и так хмурое, буквально почернело.
Дальше снова ехали молча, пока дочка не вспомнила про зайца.
– Мама! Зайчик! – заплакала она. – Он там! Он хочет есть!
– Что стряслось? – спросил Егор Михайлович.
Юля объяснила ситуацию с брошенной игрушкой. Для ребёнка это, конечно, было трагедией. Драгоценный зайчик уже проснулся один на диване, а вокруг никого! И никто о нём не позаботится, никто не покормит.
Даша уже рыдала в голос, Юля успокаивала её, как могла. Ей было стыдно перед Егором Михайловичем, что она никак не может остановить детскую истерику. Сейчас