Верхушка копны была взлохмачена, а часть сена разбросана, а кое-где клевер и подгорел. Но самое интересное, что от жердины, торчавшей в центре, остались одни ошмётки, она была разорвана в клочья, которые и валялись вокруг стога.
Как рассказали те, кто видел, что же здесь случилось – голубой огненный шар с футбольный мяч опустился откуда-то сверху, завис над жердиной, а затем вытянулся, коснулся её и взорвался, превратив древесину в потемневшую щепу. Но часть голубого вещества, точно змея, вошла в остаток жердины и медленно исчезла, уйдя внутрь.
«Значит это она и раскалила древесину, и копну подняла вместе с нами», – подумал Иван, но говорить не стал. Ведь тогда надо было признаться, что он был в стоге и видел, как копна от удара подпрыгнула, засветилась внутри, а жердина нагрелась. А ещё и ток прошел по ним. Но он промолчал и на этом все выяснения с шаровой молнией закончились. Хотя, после всего этого Иван стал замечать за собой некоторые странности…
Ну, а когда дождь совсем прекратился, и выглянуло солнышко, а вода с поля ушла в песчаную почву, не оставив практически и следа, руководство кооператива решило оставшуюся картошку всё же собрать, чем женщины с ребятами и занялись.
Иван с Моникой, работая рядом, почти не разговаривали, но её присутствие он ощущал всем своим существом, даже казалось, что он чувствует и её дыхание. А те взгляды, что ловил на себе, были как прикосновения и точно гладили его.
Он прокручивал до бесконечности то, что еще несколько минут назад было реальностью. И в этом просмотре на Монике не было ни сарафана, ни трико – он видел ее нагую, такой, какой она была там: белые груди с коричневыми сосками смотрят в разные стороны, а треугольник темных волос внизу живота притягивает, как магнит.
А еще перед ним было лицо Моники, с закрытыми глазами, на котором отражались чувства, идущие изнутри и которые временами заставляли её вздрагивать, всхлипывать, а то и раскрытым ртом судорожно ловить воздух.
Помнил он и прикосновения её губ на своей груди и шее, и были они невероятно приятны. Всё это проходило перед Иваном, и было оно уже частью и его самого. А работа с ведрами, картошкой и суета вокруг – никак не мешали этим воспоминаниям.
Но вот грядки с вырытой картошкой закончились, женщины подобрали последние клубни и собрались стайкой на краю поля. К ним подтянулись и ребята, и стали прощаться: немки улыбались, смеялись и благодарили их за помощь.
Иван на секунду задержал ладошку Моники в своей руке, и теплая волна прошла по его телу. Но немка легонько освободилась и направила его руку в сторону своей напарницы.
Ребятам дали на дорогу бумажные пакеты, в которых было по паре пирожков и бутылочка лимонада. А перед тем, как сесть в машину, Иван отыскал взглядом Монику и слегка махнул рукой, а она чуть