Милосердная тьма опускалась на город. И на странный этот снег на пороге лета. Как долго я стояла так, уставившись на зеленое сукно, уставившись в свои воспоминания… Быть может, всего минуту? Или час?
Руки затекли. Слезы уже успели высохнуть.
Я повернулась к Максиму. На фоне потемневшего окна угадывался лишь его силуэт. Но я знала, что глаза его устремлены на меня.
– Ты не убивал меня, – сказала я.
По залу вдруг забегали какие-то блики. Я в страхе повернулась к двери и увидела человека с длинной свечой в руке. На секунду мне показалось, что это вернулся кто-то из тех страшных садистов, но голос доктора тут же успокоил меня.
– Он не убивал тебя, – сказал он. Подошел к столу и поставил свечу на середину бильярдного поля. По стенам забегали тени. Я удивленно смотрела на свечу – даже не знала, что они бывают такие огромные.
– К месту, где кто-то умер, следует относиться с уважением, – произнес доктор, заметив мой взгляд. – Раньше, на этом самом месте, где сейчас стол, были ступеньки. Ты помнишь их, Александра? Ты не боишься этого места, ты можешь подойти сюда, а Максим – нет. Смерть не принесла в его сердце покой. Он умер, думая, что убил тебя. Как это страшно… Доктор вздохнул. В неровном свете свечи он показался мне каким-то старым демоном.
– А кто Вы? – спросила я.
– В общем-то просто человек. Я здесь, чтобы вывести вас к свету. Если все сложится, как надо. Я смотрю, тебя не сильно шокировала весть о твоей смерти, девочка?
– Я не знаю… я все вспомнила. И от этого легче. Неизвестность была страшнее. Но что же дальше? Почему мы здесь? Если умерли…
– Еще не все решено, – доктор вздохнул еще печальнее. – Даже небеса плачут, когда погибают юные. Даже небеса плачут… Максим, подойди сюда. Подойди к этому месту. Смерть священна, усмири свою душу. Самые священные места на земле для человека – это место, где он родился, и где он умер там, где он родился и умер. Не храмы, не всякие там места поклонения фетишистов. Нет. Только две точки на земле – место начала и место конца. Два твоих личных храма. Подойди сюда и отдай дань уважения этому месту.
Мы посмотрели на Максима. Я протянула ему руку.
– Я не могу, – с усилием пробормотал он и закрыл лицо руками.
– Душа самоубийцы не найдет покоя. Ни там, ни здесь. Это самый тяжкий крест, – покачал головой доктор. – Изменим все, пока не поздно!
– Самоубийцы? – переспросила я.
– Ты так и не поняла? Он умер рядом с тобой. Когда он нашел тебя на лестнице, то попробовал порошок и понял, что это не кокаин, а что-то другое. Понял, что это убило тебя. Должно быть, что-то переключилось в его голове, и вместо того, чтобы помочь тебе, попытаться вызвать «скорую» или отвезти тебя в больницу, он сам проглотил порошок. Его отец